Пища была простой, но обильной: пудинг, чечевичная каша, ржаной хлеб, сыр, пирожки с яблоками, и все это запивалось элем. Немереное количество вина, выпитого во время свадебного пира прошлой ночью, и как результат – похмелье, не окончательно выветрившееся за долгую дорогу, пробудили в Хью зверский аппетит, и он с удовольствием отдал должное провинциальному хлебосольству.
Санча сидела рядом со своим сильным широкоплечим молодым мужем. Она не слышала шума оживленного застолья, погруженная в мысли о событиях прошлой ночи и о том, что скоро снова останется наедине с Хью. Мысль о предстоящем не только внушала ужас, но и рождала в ее душе чувства, которых она никогда прежде не испытывала и которые не могла выразить словами. Она была в отчаянии и, вяло ковыряя вилкой в тарелке, съела лишь кусочек сыра да надкусила пирожок. Мягкий сыр и слишком сладкий пирожок застряли у нее в горле, заставив закашляться, и, хотя она не выносила вкуса эля, ей пришлось сделать несколько глотков.
Глядя на сэра Уолтера с его необъятным животом, тройным подбородком и круглыми розовыми щеками, трудно было поверить, что перед ними сидел строгий судейский чиновник, но из его рассказа следовало, что он является шерифом Редесдейлского графства.
– Я попал в плен в стычке с отрядом Хэмфри Дугласа, прозванного Черный Дуглас за его черные дела. Если б твой отец не отбил меня, моя голова наверняка украшала бы стены замка этого разбойника.
Сэр Уолтер многое мог поведать о Черном Дугласе, наемнике, известном своей жестокостью.
– Он служит всем, но верен только себе, – заметил сэр Уолтер и продолжал: – Край охвачен непрекращающейся борьбой. Противники совершают постоянные набеги друг на друга, и каждая из сторон, будь то англичане, шотландцы или алчные негодяи, подобные Черному Дугласу, которые не относят себя ни к англичанам, ни к шотландцам, живут по принципу «За одного нашего – трое врагов!».
Отвратительный край, где не имеют понятия ни о законах, ни о милосердии, дикий, с суровым климатом. Что до меня, то я буду счастливейшим из людей, когда смогу уехать отсюда на Юг, – признался сэр Уолтер.
Слуги бесшумно сновали вокруг стола; сэр Уолтер занимал гостей, рассказывая захватывающие истории.
– Собственные наши бароны не менее вероломны, – предупредил он. – Они так же не обременены совестью, как Черный Дуглас. Помяните мое слово, не миновать нам беды. Назревает гражданская война, и твой дорогой родитель, храни его Господь, окажется в самой гуще событий.
– Мой отец? – переспросил Хью, подумав, как мало он, в сущности, знает его.