— Быть может, защита выбрала не совсем убедительный вариант?
— А что еще им оставалось? — пожал плечами Фогг. — Не сидеть же сложа руки и твердить, что присяжным в данном случае делать нечего, ибо прокурор еще не доказал вину обвиняемой! Слишком уж много было улик. Яд у нее в руках был — она призналась, что украла его. В наличии имелись мотив для совершения преступления, средство и удобный случай — словом, асе.
— А нельзя ли было попытаться доказать, что все это с определенным умыслом подстроено?
Фогг не стал увиливать от ответа.
— Она сама многое признала. И потом, такая версия смотрится чересчур надуманной. Вы хотите сказать, что его убил кто-то другой, сделав так, чтобы вина пала именно на нее?
— Вы считаете такую позицию несостоятельной? Боюсь, что да, — задумчиво ответил Фогг. — Вы предполагаете, что существует некий Икс? Где же нам его искать?
— Совершенно очевидно, среди тех людей, которые ее окружали. Таких было пятеро. И каждый из них мог иметь к этому делу самое непосредственное отношение.
— Пятеро? Дайте-ка припомнить. Был среди них такой нескладный малый, который варил травы. Опасное увлечение, но человек приятный. Правда, какой-то малопонятный. Нет, мне он этим Иксом не представляется. Затем сама девица — она могла бы прихлопнуть Кэролайн, но не Эмиаса. Биржевой маклер — закадычный друг Крейла. В детективных романах он мог бы сойти за убийцу, но в жизни нет. Вот и все. Ах да, была еще младшая сестра, но про нее всерьез и говорить не стоит. Значит, четверо.
— Вы забыли гувернантку, — напомнил Эркюль Пуаро.
— Да, верно. Несчастные существа эти гувернантки, никто про них и не помнит. Средних лет, некрасивая, но с образованием. Психолог, наверное, стал бы утверждать, что она испытывала тайную страсть к Крейлу и поэтому убила его. Старая дева с подавленными инстинктами! Нет, не верю. Насколько мне помнится, она вовсе не производила впечатление невропатки.
— С тех пор прошло много лет.
— Пятнадцать или шестнадцать… Да, немало. Можно ли требовать, чтобы я все помнил?
— Как раз наоборот, — возразил Эркюль Пуаро, — я просто поражен, до чего вы все хорошо помните. Вы что, все это себе представляете? Когда рассказываете, у вас перед глазами всплывает картина, верно?
— Да, — задумчиво подтвердил Фогг, — я действительно все это вижу, причем довольно отчетливо.
— Меня очень интересует, мой друг, можете ли вы мне объяснить почему?
— Почему? — задумался Фогг. Его худое умное лицо оживилось. — И вправду, почему?
— Что вы видите отчетливо? — спросил Пуаро. — Свидетелей? Защитника? Судью? Обвиняемую, когда она дает показания?