– Я согласен с вами, – сказал Пуаро и, глядя на Рэйса, добавил:
– Вот вам и повод к убийству.
– Но все это лишь предположения, – сказал Фактора осторожно, – это не доказательства.
– А! – засмеялся Пуаро, – доказательства мы добудем.
– Каким образом?
– Возможно, сам мистер Пеннингтон предоставит их нам.
Рэйс взглянул на часы.
– Он сейчас придет.
Джим Фантора понял намек и быстро вышел. Через две минуть? появился
– Пеннингтон, сама любезность, весь – улыбка. Только напряженная складка у рта и затаенный страх в глазах выдавали тревогу этого испытанного дельца.
– А вот и я, господа.
Он сел. Первым заговорил Пуаро:
– Мы пригласили вас, мсье Пеннингтон, ибо для нас стало очевидно, что в этом деле вы явились лицом в высшей степени заинтересованным.
Пеннингтон изобразил удивление.
– В самом деле?
– Безусловно, – мягко заверил его Пуаро.
– Вы знали Линнет Риджуэй с детских лет.
– Ах вот вы о чем, – лицо его прояснилось, ему явно стало легче.
– Простите, я вас не совсем понял. Разумеется, еще утром я говорил вам: я знаю Линнет чуть не с пеленок.
– Вы были близким другом ее отца, не так ли?
– Да, да. Я и. Мелуш Риджуэй были очень близки, очень близки.
– Настолько близки, что, умирая, он назначил вас опекуном своей дочери и всего ее обширного состояния.
– В общем, это так, – вновь в глазах его появилась тревога. Он заговорил осторожнее.
– Я был не единственным опекуном, со мной были связаны и другие.
– Которые умерли за это время?
– Двое умерли. Мистер Стрендэйл Рокфорд жив.
– Он ваш компаньон, не так ли?
– Да.
– Мадемуазель Риджуэй вышла замуж, когда она еще не достигла совершеннолетия?
– Ей исполнилось бы двадцать один в июне.
– Значит, она получила бы право сама распоряжаться своими делами лишь в июне?
– Да.
– Однако ее замужество давало ей это право значительно раньше.
Пеннингтон плотно сжал челюсти и воинственно выпятил подбородок.
– Простите меня, господа, но какое вам до всего дело?
– Если вам неприятно отвечать на мои вопросы…
– Вопрос не в том, приятно мне или неприятно, я просто не вижу, какое это имеет отношение к делу.
– Видите ли, мсье Пеннингтон, – Пуаро подался вперед, глаза его стали зелеными, как у кошки, – нас волнует вопрос о поводе к убийству. И здесь нам чрезвычайно важно знать все финансовые соображения.
– По завещанию отца, – угрюмо процедил Пеннингтон, – Линнет получала право на управление своим состоянием по достижении двадцати одного года, или при вступлении в брак.
– И никаких других условий?
– Никаких.
– Насколько мне известно, ее состояние оценивается в несколько миллионов.
– Да, несколько миллионов.