– Она дома, как сообщили Скляров и Яровенко. Профессор находится под их наблюдением.
– А установка где? – спросила Ева.
Все обернулись и посмотрели на девушку.
– Действительно, – повторил капитан Сергеев, – где сейчас установка?
– Видимо, в университете, – пожал плечами Владимир Евгеньевич. – Где же ей еще быть?
– И кто, как и когда доставит устройство на симпозиум? – задумчиво спросила Ева.
– Лучше всего об этом было бы спросить Кулибину, но она с нами общаться не хочет, – вздохнул полковник и смахнул с лакированной поверхности стола несуществующие пылинки, – у Лилии Степановны исключительно сложный, неуживчивый и несговорчивый характер. Я, честно говоря, не знаю, как к ней подступиться.
– Надо налаживать контакты с другими сотрудниками кафедры, – сказал Берестов.
– Налаживать контакты – это хорошо, но долго, – парировал полковник, – а установку повезут сегодня.
– Может, ее как раз сейчас и везут, – добавила Ева.
Владимир Евгеньевич посмотрел на часы и встал.
– Тогда мы поедем в санаторий, где будет проводиться конференция, прямо сейчас, – сказал он.
А потом нажал на кнопку интеркома и под испепеляющим взглядом Евы, которой от ревности сразу стало трудно дышать, сообщил Светлане Георгиевне новость об отъезде.
Нелли, Алина и Максим доволокли установку, завернутую в цветастую штору, до дверей кафедры и остановились, глядя на ключ, торчащий в замке.
– Ну, открывайте дверь и пошли, – храбро сказала Околелова.
– Мне страшно, прямо под ложечкой сосет, и все время кажется, что за мной кто-то следит, – прошептала Алина, бросив испуганный взгляд на окна. На улице темнело. Небо стало темно-синим, чернильным, как море в грозу. – Сейчас мы вытащим агрегат, а на нас набросятся и заберут его, чтобы потом подпольно производить нефть. А тебя, меня и Максика застрелят!
– Сразу не застрелят, – сказал Энгельс, вытирая очки краем поношенной рубашки, который он вытащил из-под старенького растянутого свитера, – сначала нас будут долго пытать, пытаясь выяснить пропорции исходного сырья.
– Жуть какая, – поежились девушки.
– Впрочем, – вздохнул Максим, – я не думаю, что кто-то будет делать нефть подпольно. Скорее агрегат заберут представители нефтедобывающих предприятий и немедленно уничтожат. Потому что несколько таких установок способны серьезно подорвать их бизнес, а то и вовсе похоронить. Из искусственной нефти бензин получается чище и лучшего качества, чем из настоящей.
Без очков глаза Макса выглядели близорукими и растерянными.
– С другой стороны, если мы не привезем в санаторий этот нефтегонный аппарат, нас уволят, – напомнила Нелли, – уж Лилия Степановна это нам организует. Да еще и кричать будет так, что мы оглохнем и придется покупать слуховые аппараты.