– И все эти маневры мы будем выполнять с этим шариком в руках? – возмутился Максим, показывая на опутанное проводами устройство.
– Нет, – сказала Алина, – все выполнять с устройством в руках будешь только ты, наш единственный мужчина. Мы с Нелли пойдем налегке.
Она выбросила в мусорное ведро пустую обертку из-под шоколада, облизала коричневые губы, подошла к окну, распахнула его пошире и встала на карниз.
– Ну, поехали, – сказала она и махнула рукой, как космонавт Гагарин, – тут всего-то метров пятьдесят. И свет не выключайте, пусть все думают, что мы еще здесь!
Через несколько секунд трио уже перемещалось приставным шагом вдоль узкой кирпичной бровки, охватывающей здание на высоте третьего этажа.
– И что, именно здесь живет привидение, которое ведет себя, как сексуальный маньяк? – игриво спросила Света, глядя на окна здания, построенного в середине двадцатого века. – Вы, Владимир Евгеньевич, наверное, шутите? Это же типичная советская архитектура. Какие в Советском Союзе могли быть привидения? Какой в Советском Союзе мог быть секс? А раз не было ни того ни другого, то и привидения, сексуально домогающегося одиноких дам, приехавших в санаторий поправить здоровье, тут нет и быть не может!
Высказав свое мнение, Света поправила длинную светлую прядь, которую слегка растрепало ветром.
Дом, в котором размещался санаторий, выглядел скучно и казенно. Квадратные окна. Унылые шторки. Белые рамы. Памятник девушке с лыжами у входа. Полковник ФСБ России Владимир Евгеньевич Рязанцев осмотрел памятник с видимым интересом, особенно много внимания уделив лыжам.
– Я что-то не понимаю, что мы тут вообще делаем? – подала голос Светлана Георгиевна и как бы невзначай уперлась в плечо Рязанцева обширным бюстом. Она стояла справа от полковника. Стройная худощавая Ева стояла слева.
– Светлана, – мирно промурлыкал полковник, глядя на блондинку, – я вам лично потом все объясню. Введу, так сказать, в курс дела.
Секретарша заулыбалась. Ершову затрясло от злости и ревности, а в ее темных глазах взорвались молнии. Южная кровь, доставшаяся ей от отца-ливанца, вскипела в жилах.
– Введете в курс дела? Ах, спасибо, – сказала секретарша, лучезарно улыбнувшись. Она искренне наслаждалась ситуацией.
– Не за что, – сказал полковник, а потом взял обеих девушек под руки и повел их к центральному входу. – Мы закажем три одноместных номера, чтобы друг другу не мешать, – сказал Владимир Евгеньевич, – дорогая, ты не против?
И он повернулся к Еве.
– Я не против, – пожала плечами его невеста, стараясь, чтобы дрожащий голос не выдал эмоций, которые она испытывала. Дожились! Ее жених будет жить в отдельном номере. По мнению Ершовой, это было уже за пределами всяческих приличий. – Если хотите, Владимир Евгеньевич, вы вообще можете поселиться со Светланой Георгиевной в отдельном номере.