В силу всего этого попав под обаяние молодости, Немигайло, сам отец четырнадцатилетней дочери, разговаривал с Леночкой очень ласково и осторожно.
– Леночка, вы мне про вашу шеф-редакторшу не расскажете поподробнее?
– Про Жанну Витальевну? А что вам про нее рассказать?
– Все. Вот какая она – умная или дура? Спокойная или орет постоянно? Сама работает или других заставляет?
– Ой, да вы что! Про Жанну Витальевну сказали такое – «дура»? – даже возмутилась, Леночка. – Да разве дура сможет здесь работать? Работать она, конечно, заставляет, но и сама вкалывает с утра и до ночи. Строгая – да! Мы все эти вопросы, которые на игре идут, обязательно проверяем по разным источникам. Она поручила мне проверять, а я ошиблась один раз. А она взяла и сама их проверила. Такое мне устроила! Но не кричала – она и без того умеет.
– А нам тут сказали, что сегодня она как раз кричала.
– Ну да, сегодня сорвалась, – нехотя признала Леночка. – Не понимаю, что с ней случилось. Всегда такая... Ну, одета отлично, макияж, прическа из салона. Улыбается... Не знаю, что на нее сегодня нашло.
По всему было видно, что шеф-редактор программы Жанна Аннинская – идеал для Леночки, что она в нее совсем по-детски влюблена и мечтает стать такой же всемогущей, красивой, умной и элегантной, как ее обожаемая начальница.
– Говорят еще, что она грозилась убить Троекурова. Было такое?
– Ой, да что вы думаете – это серьезно, что ли? Мало ли кто что кричит. Я сама однажды... – Тут Леночка сбилась, смутилась и покраснела. – В общем, ну... ну, кричала я на одного человека, что убью его. Но не убила же? Хотя и стоило!
Немигайло неопределенно покрутил в воздухе толстыми пальцами и задумчиво изрек:
– Стоило – не стоило... Это, Лена, знаете, дела относительные. Скажите, а у Троекурова не было... это... ну... близких отношений с Аннинской?
– Что вы?! – даже обиделась Леночка. – У него жена молодая, он с ней приезжал как-то. Красивая очень. И Жанна Витальевна совсем не такая. Не то что некоторые... Потом, у нас на телевидении ничего-ничего скрыть невозможно. Если бы что-то было, то обязательно слухи бы пошли. Во всех же редакциях почти одни женщины. Тут и глаза, и уши, и языки...
Леночка произнесла слова «у нас на телевидении» с такой наивной гордостью за свою причастность к этому великому и таинственному телевидению, что Немигайло невольно чуть не фыркнул, но, вовремя спохватившись, серьезно и веско сказал:
– Что верно – то верно. Про слухи говорить не стоит, тем более что и нет их. Но вы же там были, в аппаратной. С чего все началось? И когда?