– А ты помнишь, что компьютерщики за декорациями какую-то свою аппаратуру устанавливали?
– Ну да, работяги говорили, что это для связи с мониторами, которые у игроков, для того чтобы кабели не тянуть через всю площадку. А так – никаких проводов не нужно, эти мониторы вроде ноутбуков – на аккумуляторах работают. Вся связь по радио. А что, думаете, кто-то сигнал перехватывал? Или свой подавал?
– Нет, Егор, не думаю. Тут, понимаешь, – Колапушин вспомнил слова Жанны об условных сигналах на декорации, – мне один человек сказал, что сигнал не обязательно было подавать именно на монитор. Можно ведь и по-другому как-нибудь придумать. Вдруг там на декорации что-нибудь шевелилось или, например, подмигивало? Не знаю что, но технически это, наверное, осуществимо, как думаешь?
– Точно! – Егор моментально кончил ворчать и воодушевился. – И монтировщики эти говорили, что за декорациями, кроме них и электриков, никого не бывает – другим там делать нечего. Только для этой игрушки компьютерщики какие-то коробки свои ставят. А что они там ставят – монтировщики без понятия. Что хочешь можно туда запихнуть – все равно никто ничего не поймет!
Идти до ЭКЦ было совсем недалеко, время за разговором прошло незаметно, и очень скоро, предъявив постовому удостоверения, оба сыщика прошли через проходную, около которой не висело никакой таблички с названием учреждения.
* * *
Порядок у Елены Викторовны, начальника лаборатории экспертизы видеоматериалов, царил идеальнейший. Оказывается, все видеопленки были уже занесены в память компьютера, что оказалось очень удобным – для просмотра не требовалось постоянно перематывать пленку в магнитофоне. Достаточно было выбрать в меню нужный фрагмент любой из пленок, время его начала, и через долю секунды на одном из двух огромных мониторов специальной экспертной компьютерной системы появлялось нужное изображение. Можно было даже при желании одновременно отсматривать на разных мониторах один и тот же фрагмент, снятый двумя операторами с разных точек.
Посидев с Колапушиным и Немигайло минут двадцать и убедившись, что Колапушин разобрался в премудростях работы с программой, Елена Викторовна ушла, оставив им подробные бумажные распечатки с инструкциями по работе с компьютерной системой и полным содержанием видеоматериалов, занесенных в память компьютера.
Очень скоро Колапушин настолько привык к общению с этой действительно очень удобной программой, что и в распечатки заглядывать практически перестал. Отличное качество изображения на больших экранах, простота обращения с компьютером, легкость перехода с фрагмента на фрагмент, даже удобные кресла в тихой комнате с затемненными плотными шторами окнами – все здесь способствовало работе.