– Молодец, соображаешь! – похвалил муж. – Спасибо тебе, малышка.
– Пока не за что, – улыбнулась она, и вдруг у нее вырвалось: – Пообедай со мной, раз уж мы в ресторане!
В его глазах была такая радость, что Марина даже удивилась. Обед затянулся, они не спешили заканчивать, сидя в пустом и полутемном ресторанном зале. Егор не сводил с жены глаз и все держал ее руку в своей, чуть сжимая пальцы. Марина чувствовала, как внутри все плавится от желания, как ноет низ живота и напрягается грудь, прося ласки. «Господи, только бы не сорваться с катушек прямо здесь, как часто бывало…»
Она видела, что и Егор тоже из последних сил сдерживает свое желание наброситься на нее прямо здесь, на столе. Чтобы не затягивать мучение, Коваль резко поднялась и сказала, не глядя на него:
– Мне пора. Звони, если что.
Она почти бегом кинулась вон из ресторана, чтобы Малыш не увидел потоков слез, хлынувших из глаз. Дома прорыдала весь вечер, ругая себя последними словами за дурацкий характер. Зашедший ближе к ночи Розан удивленно оглядел заплаканное лицо своего босса:
– Случилось что-то?
– Нет, – буркнула она, вытирая слезы. – Бабья дурь накатила. Позвони Стасу в «охранку», пусть завтра утром отправит троих в офис Малыша.
– Это еще зачем? – удивился Серега.
– Он попросил мою охрану.
– Интересное кино! А чего так?
– Ему кажется, что его пасут.
– Кажется – пусть перекрестится!
– Я все сказала! – отрезала Марина, и он замолчал, зная, что спорить бесполезно.
С утра позвонил Егор, сказал, что охранники прибыли, и они его устраивают.
– Живи спокойно! – грустно усмехнулась Коваль, измученная бессонной ночью и головной болью.
– Можно, я приеду к тебе вечером? – тихо спросил он.
– Зачем?
– Ну…
– Свое «ну» получай от москвички, а я тебе ничего теперь не должна, – заорала она, бросая трубку.
Обнаглел совсем – сначала дай охрану, потом сама отдайся! Хотя… что бы изменилось от согласия? Доставили бы друг другу удовольствие…
Вечером к Марине домой неожиданно явился адвокат Егора. Он вручил какую-то папку и поспешил откланяться, сказав, что заберет бумаги завтра. Заглянув внутрь, она обнаружила заявление о расторжении брака, на котором не хватало одной подписи. Ее.
Вот это был удар под ложечку, аж дышать трудно стало. Коваль схватила трубку, набрала номер и звенящим от ненависти голосом спросила:
– Сам не решился сообщить, адвоката прислал?
– Что опять? – удивился Егор. – Какой адвокат, что сообщить? Ты совсем спятила? Пьешь, поди, литрами текилу свою…
– Не смей так разговаривать со мной! – заорала она, перестав себя контролировать. – Ты, тряпка, не смог даже набраться смелости лично сказать мне, что подал на развод! Пошел ты на хрен, Малыш! Я никогда в жизни никого не ненавидела так, как сейчас тебя! Надеюсь, тебя грохнут рано или поздно! – и с размаху запустила трубкой в стену.