Брэд поставил на пол небольшой чемоданчик, где лежали их туалетные принадлежности, медленно подошел к Джен, стоявшей возле джакузи, поцеловал в затылок.
— Это лучший из подарков, которые я получал в своей жизни.
— Но только один раз, больше это не повторится.
— Знаю.
Ей оставалось только надеяться, что он говорит правду.
— Может, примем ванну? — предложил Брэд.
— Конечно.
Джен не испытывала никакого желания. Только неловкость. Интересно, как это будет происходить? Как вообще представляться той женщине? «Привет, я бывшая жена Брэда, мать его ребенка»? А она скажет: «Я проститутка, он нанял меня на определенное время, так приступим?»
Раздался тихий стук в дверь, и Брэд пошел открывать.
Джен охватила паника. Еще можно отказаться от этого абсурда. Обернувшись, Джен увидела пышную блондинку, довольно вульгарную, хотя…
— Привет! Я Маффи. О, горячая ванна! Отличное местечко, правда? И шампанское хорошо для начала. Можно стаканчик?
Брэд уже открывал бутылку.
Однако Маффи шампанского не досталось, потому что Джен выпила все прямо из горлышка.
— Куда поедем? — спросила Лори. — По-моему, в бар рано даже тебе.
— Для старого больного ирландца-католика никогда не рано ехать в бар, но я не хочу пить. Давай где-нибудь позавтракаем.
Они выбрали ресторанчик «Денни»; основные посетители схлынули после завтрака, и там было тихо. Официантка принесла кофе, выслушала заказ.
— А теперь, Грампс, скажи, в чем дело, — начала Лори, когда официантка удалилась.
— Да, я старый и больной, но, черт побери, еще не слепой!
— Успокойся, я этого и не говорила.
— Другие тоже не слепые.
— Грампс, о чем ты?
— О Брендане.
Лори показалось, что на нее опрокинули ушат холодной воды.
— Грампс, я не…
— Только не делай из меня дурака! У него глаза Келли, но если поставить рядом его и Шона Блэка… — Дед всплеснул руками, и тут Лори по-настоящему испугалась. — Когда ты намерена сказать ему правду?
— Не знаю. Когда я впервые увидела его после стольких лет, то хотела сразу, но… упустила подходящий момент. Теперь… он доверяет мне, а я боюсь того, что происходит. Я боюсь за Сьюзен, очень боюсь, и за Шона тоже. Сейчас ему необходим человек, которому он мог бы доверять, и если Щон узнает, что я столько лет скрывала от него тайну… Я не хотела, Грампс, правда, не хотела, пыталась связаться с ним перед бегством в Англию, но его отец не мог передать ему мои сообщения. Потом их семья как будто исчезла, я осталась одна… подумала, что Щон ненавидит меня, и тут подвернулся Джон Коркоран…
Лори вдруг обрадовалась, что наконец смогла открыть тайну. Она скрывала ее и от друзей, и от мужа, с которым познакомилась случайно в первый же день своего пребывания в Лондоне. В кафе выступала группа, исполнявшая композиции в стиле фолк, Джон Коркоран был солистом и автором песен. Это он заметил плачущую девушку, подсел к ней, а Лори рассказала ему, что у нее в жизни все ужасно и ей хочется умереть. Джон попытался ее успокоить, сказал, что очень болен, но жизнь все равно прекрасна. В нем чувствовалась внутренняя сила, и через неделю Джон предложил: