У нее не было времени спросить его об этом; не могла же она начать разговор в присутствии Вильяма и Аллена. Эрик отправился во двор, чтобы позвать своих грумов, а Вильям сделал шаг ей навстречу, когда она подходила к кухне.
— Моя дорогая Рианон! Мы все переживаем за тебя. Как у тебя дела?
Ей не понравился его тон. В его глазах появился какой-то масляный блеск. На самом деле, он был одним из тех, кто бросил ее Волку в пасть.
— У меня все прекрасно, просто великолепно, Вильям. Благодарю. Прости меня, я должна присмотреть за тем, чтобы всех накормили.
Он протянул руку, чтобы остановить ее, но она увернулась и поспешила на кухню. Адела уже была там вместе с управляющим, и, похоже, все было в полном порядке.
— А вот и ты, моя дорогая! Мы приказали принести бессчетное количество бочонков с элем и медом, а только что получили свежую рыбу и туши кабанов. У нас не было времени, чтобы пожарить их целиком, поэтому мы нарезали и потушили мясо. Столы можно накрывать прямо сейчас. Я ничего не забыла?
— Ничего. Никто лучше тебя не справился бы с этим за такое короткое время. Адела, ты просто находка! Адела улыбнулась, погладила Рианон по волосам.
— Ты хорошо искупалась утром?
— Что? О да, прекрасно, спасибо, — пробормотала Рианон.
Она заметила Мергвина, стоящего у камина и помешивающего что-то кипящее в горшке. Он повернулся к ней, и его стариковские глаза некоторое время изучали ее. Потом он снова принялся мешать в горшке. Рианон коротко улыбнулась Аделе и поспешила к колдуну.
— Что это? — шепотом спросила она.
Он посмотрел на нее с удивлением. Свободной рукой потеребил бороду, медля с ответом. Потом снова посмотрел на горшок.
— Ты ему сказала? — спросил он.
— Сказала ему — что? — напряженно шепнула она. Он снова изучающе взглянул на нее.
— О ребенке.
Инстинктивно она схватилась за живот. Он не мог знать! Этот пугающий и завораживающий старик не может знать то, о чем она еще сама только подозревала. Лишь через несколько дней у нее должны были начаться месячные, но она не могла не чувствовать, что что-то в ней переменилось. Мергвин был прав. Но она не могла сказать об этом Эрику. Только не сейчас, когда ее муж обращается с ней, как с вещью!
— Мне не о чем ему говорить! — заявила она. — А ты сказал ему?
— Это не мое дело, а ваше, леди, — ответил он, поклонившись с притворным почтением.
Она хотела уйти, но он схватил ее за руку.
— Мне это не нравится.
Она вырвала руку, не вполне понимая, о чем он говорит.
— Что ты имеешь в виду?
— Я говорю об этих новых сборах. Мне это не нравится. Что-то тут не так.