Моя бесцеремонность, вероятно, должна удивить уже не только хозяина квартиры, но и уважаемого читателя. Заявился в дом без приглашения, требую чего-то. Не забывайте, что для Константина Михайловича я даже не милиционер, а так. Сыщик-любитель. Такому вообще можно было дверь не открывать. Посему мое поведение – это не просто бесцеремонность, это уже граничит с глупостью. Но…
Представьте: мужику за пятьдесят. Он не глуп, он вполне здоров, он кое-чего добился в этой жизни и еще полон энергии. И, в то же время, постоянно работает «вторым номером». Сие господину Берднику дается очень нелегко, поскольку он, насколько я смог понять, патологически тщеславен. Таким людям очень трудно «держать в себе» любые поступки, лишний раз доказывающие их неординарность. А уж если и поступок из ряда вон выходящий, так их просто распирает. Еще бы! Столь громкое преступление, и никто не может его – Константина Михайловича Бердника – поймать. Менты так вообще на ложный след купились. А организовал и сделал все это – он. Он!!! А оценить некому… Непорядок! Актер не будет играть для себя – актеру нужна публика, нужны аплодисменты.
Улыбка сходит с лица мужчины. Теперь он смотрит на меня оценивающе и, задумчиво выпустив в потолок струю дыма, неожиданно заявляет:
– Да, вы правы, Глебова убил я. Сам удивился, насколько легко это оказалось сделать. «Ножичком – чик! – и ты уже на небесах». – Бердник произносит это таким равнодушным тоном, будто речь идет не об убийстве, а о краже ведра комбикорма с животноводческого комплекса колхоза-миллионера. – У него напоследок во взгляде еще даже промелькнуло что-то. Нет, не испуг – скорее, удивление. Не ожидал от тебя, мол, что ж ты так.
Мужчина криво усмехается.
– И знаете, никаких угрызений совести не испытываю. Поначалу-то думал – «и мальчики кровавые в глазах»… Ничего подобного – чепуха все это! И в ту ночь спокойно спал – как ребенок, хотя обычно в поездах очень плохо засыпаю. Даже удовлетворение какое-то почувствовал. Словно пионер, который темной ночью поджег в родной деревне немецкий склад с боеприпасами… Вы Леху Глебова сами-то знали?
– Нет.
– Гнилой был мужик. С виду-то интеллигент: очки носит, бородку даже отпустил, в квартире – книги толстенные повсюду. Ну, и не дурак, к тому же поговорить умеет, расположить к себе. В глаза внимательно так заглядывает… А внутри – гнида форменная. Да и неудивительно: из грязи – да в князи. При комиках-то он вообще никто был.
– При комиках?
– При коммунистах то бишь. Тогда Глебов в порту работал, в отделе снабжения. Шестым подающим. Это уж потом, в начале девяностых, с подачи Виктора в бизнес ушел. Сначала торговал, а потом, когда по башке получил, в финансы полез. Да никто он без Витьки! Поговаривали, между прочим, что Леха на эфэсбэшников работает. Не удивляюсь – похоже это на него.