– Чушь, Сережа! Совсем не за это его сняли. Баня была всего лишь поводом. Сам подумай: кто из этих государственных бонз сам в бассейне с девочками не кувыркался? Прокурор – такой же мужик, и это его личное дело. С женой пускай разбирается, а не с президентом. А на всю страну этот материал показывать – и вовсе идиотизм. Идиотизм и мерзость. Я бы на месте того же обывателя задался вопросом: у ФСБ что – других дел нет, как за прокурорами в бане подглядывать? Лучше бы подглядывали за теми, кто жилые дома взрывает.
– Паша, ты меня за кого держишь? Шучу я. Понятно, что людей такого уровня за такую фигню не увольняют. Зацепила прокуратура кого-либо из неприкасаемых, вот «обратка» и пошла. Ладно, хрен с ней, с политикой. Ты скажи лучше, когда из отпуска-то выходишь?
– А вы что – соскучились?
– Не знаю, как другие, а я соскучился, – вздыхает Серега. – Ты же знаешь, что я с большим удовольствием неделю в засаде просижу, чем один отчет составлю. Задрали бумаги – сил нет! У тебя с этим делом гораздо лучше получается.
– Скоро уже приступаю.
А еще позже – на следующий день после ареста Бердника – я стою на Арсенальной набережной, возле проходной «Крестов». Людмила могла бы встретить Сергея и без меня, но она уж очень просила меня прийти.
– Пашенька, ведь если бы не ты.
– Работа у меня такая, – отделываюсь я дежурной фразой, стараясь придать голосу будничные интонации. Но довольная улыбка все же вылезает. – Кстати, скажи-ка мне одну вещь. Почему ты, когда мы первый раз встретились, мне про ключи ничего не сказала?
– Какие ключи?
– От квартиры Глебова, которые в машине Сергея нашли.
– Честно?
– Честно.
– Знаешь, забыла про них. Хм. Без комментариев.
Выйдя из дверей, Сергей на миг замер в нерешительности. Его будто оглушило непривычное ощущение простора и воздуха. Затем увидел нас.
Нет, они не бросились друг другу навстречу и не замерли, обнявшись и не обращая внимания на спешивших по своим делам редких прохожих. Они просто стояли и молча смотрели друг на друга. Но, если меня когда-либо кто-либо спросит, знаю ли я, что такое счастье, я вспомню Людкины глаза и молча кивну.
А сейчас… Сейчас я почувствовал себя лишним. Какого черта Людмила меня сюда притащила?
И тут, словно почувствовав, женщина повернулась ко мне.
– Пашенька. Спасибо тебе!
– Не за что – работа такая, – повторил я. На, кстати, возьми!
– Что это?
– Банковская карточка. Она мне больше не нужна – я гордый.
С Сергеем мы прощаемся молча. Просто крепко, по-мужски, пожимаем друг другу руки. А потом я, категорически отказавшись от Людмилиного предложения подвезти, ухожу. Зачем им сейчас компания?…