Замыкала процессию толпа разодетых придворных высшего ранга.
Из толпы на ковровую дорожку полетели цветы. Басов лениво разглядывал, кто их бросает. Довольные, радостные лица: и то сказать, великая честь выпала – кинуть цветок под ноги самому князю! Внимание Басова привлек худощавый, бледный человечек с большим букетом, стоящий почти напротив. В отличие от окружающих, на лице его не было написано ни малейшей радости. Он кинул цветок и застыл, уставясь на приближающегося князя. В глазах его читались страх и нервозность.
Что-то заставило Басова присмотреться внимательнее. Непонятно откуда взявшееся ощущение опасности нарастало как снежный ком. Находись он с той стороны, обязательно приблизился бы к человечку, но сейчас их разделяла дорожка, по которой предстояло пройти князю.
Мимо них уже шествовали священники. Повинуясь безотчетному импульсу, Басов шагнул вперед. Дорогу преградил стражник:
– Туда нельзя.
Басов не успел ответить. Человечек с букетом нырнул под веревку и бросился наперерез князю. Басов оттолкнул стражника и метнулся туда же. Поздно! Человечек, размахивая букетом, достиг князя, выхватил спрятанный в цветах кинжал и воткнул в грудь жертве. По толпе пробежал вздох ужаса, сменившийся заполошными криками. Священники шарахнулись в стороны. Убийца же бросил кинжал, развернулся и побежал, однако на третьем шаге наткнулся на Басова – тот провел молниеносный бросок и, заломив руку, прижал негодяя к земле, а через несколько секунд уже подоспели стражники.
– Держите его, чтоб живым был, – грозно рявкнул Басов и начал проталкиваться через толпу, окружившую князя.
Тот лежал на ковровой дорожке, зажимая рану рукой; вся левая часть кафтана пропиталась кровью. Чуть разведя окровавленные пальцы князя и взглянув на глубокое отверстие, оставленное кинжалом, Басов понял, что удар был смертельным.
– Басов, – прохрипел раненый, – я был последним великим князем. За мной придут одни карлики.
– Спите спокойно, – отозвался Басов. – Вы были достойным правителем. Потомки должны заботиться о себе сами.
Через два дня в город прибыли пять сотен конной гвардии под командованием князя Дашевского, спешно вернувшиеся из эстляндского похода. Их приветствовал правитель и регент граф Тихвинский, после трагической гибели великого князя добровольно взваливший на себя тяжкий груз этих многотрудных обязанностей.