– Это верно, – усмехнулся Сид. – Я рад, что ты носишь титул благородной не только потому, что в складках одежды у тебя спрятана инка.
– Какой же мастер великой тайны без благородства и доброты? – Эти слова Аине произнесла так, словно речь шла о чем-то обыденном и само собой разумеющемся. – Ты останешься сегодня ночевать в моем доме, Сид?
– Если позволишь. Я ведь полагаю, что сегодня у тебя будут еще гости.
– Я никого не жду, – удивилась Аине, но, увидев улыбку собеседника, встрепенулась. – Ах, да. Возможно. Я удивлена, почему этот мальчик до сих пор еще не появился.
– Потому что он стал ритером и прекрасно понимает, что и когда нужно делать.
В дверь постучали.
– Кто там? – недовольно откликнулась Аине.
– Это я, бабушка, – прозвучал из-за двери голос Симе.
– Входи, – распорядилась Аине.
На пороге возникла юная танцовщица. Пройдя в комнату, она поклонилась и произнесла:
– Там, на пороге, этот парень, который приходил тогда с благородным Сидом. Он спрашивает тебя.
– Тот молодой благородный ритер, ты хотела сказать? – строго переспросила ее Аине.
– Ну да, – недовольно фыркнула девушка.
– Укороти свой язык и прояви уважение к достойным. – Глаза Аине метнули две яркие молнии в воспитанницу. – Неважно, кем был этот человек прежде. Неважно, что он молод. Неважно даже, что он отверг тебя. Он мастер великой тайны, а значит, даже его благосклонный взгляд – слишком высокая награда для тебя. Дай тебе боги за всю жизнь постичь то, чем он обладает сейчас. Окажи ему почтение, приведи сюда, а потом оставь нас. Разговоры мастеров не для ушей обычных людей.
Поджав губы, Симе снова низко поклонилась и вышла из комнаты.
– Как ты думаешь, она все еще любит его? – спросил Сид, когда за девушкой закрылась дверь.
– Конечно, – усмехнулась Аине. – Такие, как она, не отступают так быстро.
– Для моего ученика это была бы неплохая партия, – протянул Сид. – Я не могу оценить красоту твоей внучки, но то, что она чистый сердцем и надежный человек, знаю наверняка.
– Сами решат, – отмахнулась Аине. – Ты же знаешь, что тяжело ужиться двум мастерам, а познавшему великую тайну и не познавшему жить под одним кровом невыносимо. Слишком тяжело, когда самый дорогой человек не может тебя понять, и еще мучительнее, когда не понимаешь любимого.
– Я знаю, что есть сила, которая не только преодолевает действие тайных зелий, но и может стать превыше самой великой тайны, – вздохнул Сид. – Это любовь.
– Но нам она неподвластна, – усмехнулась Аине.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел Антон. За ним, в дверном проеме, на секунду мелькнули полные ярости глаза Симе. Потом дверь закрылась. Сид шумно втянул ноздрями воздух.