Было прохладно. Хозяева и гости расселись у костра. Весело трещали сосновые дрова, источая приятный запах ладана. В котле варился козленок. Вокруг костра в ожидании вкусных костей в награду за верную службу с лаем бегали овчарки.
- Что еще нового? - спросил председателя Глахуна, возвращая сложенную вчетверо газету.
- А что тебя еще интересует? - поднял голову Герваси и погладил лежавшую у него на коленях кобуру маузера.
- Про оставленное в селе добро не спрашиваем, - вмешался Иона, - вряд ли что ты к нему прибавил... Как дела на фронте?
- Дела на фронте?.. Плохи дела Германии! - Герваси опять погладил свой маузер.
- Да убери ты его, пальнешь, чего доброго! - проворчал Сипито, отодвигаясь. - Ну как, что с Германией?
- Что! Под Смоленском осрамилась, под Москвой опозорилась, - Герваси стал загибать пальцы, - где еще она оскандалилась? - спросил он себя и, не вспомнив, махнул рукой. - Вообще наложила в штаны Германия, и все тут! С трудом удерживает Румынию, Чехословакию и Италию...
- Когда же конец войне? Что говорит Сталин?
- Говорит, что скоро, но времени не указывал, - развел руками Герваси.
- Указал бы, что ему стоит? - удивился Иона.
- Да вы что? Война с Германией - это вам не кабана холостить! оправдал Герваси Сталина.
- А холостить кабана - тоже нелегкое дело, мой Герваси! - вступился Глахуна за авторитет собственной профессии.
Сипито снял с огня котел, за ногу извлек из бурлящей воды козленка. В воздухе аппетитно запахло вареным мясом, луком и лавровым листом.
- Ну-ка, ребята, тащите его сюда! - распорядился Герваси.
Бойцы батальона подкатили к костру бурдюк. Глахуна раздал глиняные чаши. Все по очереди подходили с чашами к Герваси и, получив свою порцию вина, возвращались на место. Подошел и Бачана. Герваси вопросительно взглянул на Глахуну, тот утвердительно кивнул головой.
Первым отпил Герваси.
- Вот это лоза! Да благословит бог твой корень! - воскликнул он с удовольствием. И это восклицание было принято за первый тост.
- Да благословит! - повторили все и одним духом опорожнили чаши.
Герваси налил по второй. И опять, прежде чем налить Бачане, он взглядом попросил разрешения у Глахуны. Тот разрешил.
- Не много ли? - спросил Герваси.
- Еще три! - сказал Глахуна.
- Дело твое! - согласился председатель.
- Этой чашей, - начал Герваси, - выпьем за здоровье нашей партии и ее Политбюро во главе с великим Сталиным! - он осушил чашу до дна.
- За партию, за Сталина! - повторили все и закусили.
- Второй тост - за наше правительство во главе с великим Сталиным!