- Не верю! - воскликнул он и бросил Бачане газету вместе с очками.
- Чему вы не верите? - переспросил Бачана, надевая очки. - Не может быть! - тут же вырвалось у него.
- Что не может быть? Война?! - спросил испуганно Булика.
- Небиеридзе сняли! - сказал Бачана, уткнувшись в газету.
- Небиеридзе? Это тот, который... - У Булики от удивления глаза полезли на лоб.
- Тот самый...
- Ва-а-а... - Булика в недоумении покачал головой. - Вот теперь его люди заскользят, как балет на льду...
- Признаться, не мог даже подумать... - произнес задумчиво Бачана, кончив читать, и отложил газету.
- Подумать только... Еще вчера он... И вдруг... Непонятно! Не могу поверить! - сказал отец Иорам.
- Сняли или освободили? - спросил Булика.
- Гогилашвили, а какая разница - сняли, освободили? Главное - был человек, и не стало человека! - пожал плечами Иорам.
- Как это какая разница! - повернулся к нему Булика. - Что значит освободить? Это значит - человеку живется трудно, его притесняют... Вот кто-то и выручает его, освобождает... Возьмите, к примеру, Африку... Народ там терпит бедствия, значит, надо его освобождать!.. А что значит снять? Это когда человек крепко сидит в кресле и вдруг его снимают, как болт, или выдергивают, как гвоздь, из этого самого кресла... Понятно?
- Здесь написано - освобожден... - сказал Бачана.
- Значит, трудно ему приходилось, вот и освободили человека.
- И дело его передано в прокуратуру... - добавил Бачана.
- Это почему же? - удивился Булика.
- За непринятие мер против взяточничества и коррупции, за протекционизм, равнодушие к жалобам трудящихся.
- Погоди, погоди, и во всем этом виновен один только Небиеридзе?
- Пока что так...
- Молодец Небиеридзе! Поработал, оказывается, здорово! А куда все остальные смотрели, об этом не написано?
- А ты сам куда смотрел? - прервал Булику отец Иорам.
- Меня спрашиваешь? - изумился Булика.
- Вот именно тебя! Ты рабочий класс. Где ты был, о чем ты думал, когда человек вытворял подобные дела?
- Ты политический невежда, батюшка! Во-первых, я не рабочий класс, а мелкий кустарь, а во-вторых, я был занят тем, что чинил ваши башмаки, изношенные в приемной Небиеридзе...
- Ну это меня не касается, - умыл руки Иорам. - Небиеридзе ваш католикос, у меня, слава богу, свой владыка!
- А как ты детей начальников разных крестишь, деньгу на этом зашибаешь, это ничего?
- Глупый ты человек, Гогилашвили! Да ведь это дело богоугодное! Кабы удалось мне окрестить всех коммунистов, я на том свете восседал бы рядом с самим архангелом!
- Ладно, допустим, мирские дела вас не касаются... А вы, уважаемый Бачана? Где были, куда смотрели вы? - Булика перенес атаку на писателя.