- Мэм.
- Вы с ним не знакомы?
- Нет, мэм.
- Полагаю, что он намного старше вас, но биологически вы близнецы. Ты обязан знать, что будет с ним. Как ты относишься к тому, чтобы уничтожить своего брата-близнеца?
- Мэм, он изнасиловал мою мать. Он свел ее с ума.
Фрисд кривит губы и кивает. Ее задумчивый взгляд бродит по напыщенной компании.
- Были ли прецеденты выкачки мозгов у коммодоров?
Молчание тянется бесконечно, пока один долговязый, до чудного краснолицый мужчина не говорит:
- Очевидно, нет, мэм, иначе адмирал Рокер нам бы о них рассказал.
Фрисд смотрит на Рокера. Ее шея не толще руки Вауна.
Длинная губа Рокера лишь чуть-чуть кривится.
- Если вы помните историю бунта на "Молнии", мэм, вы согласитесь: то, что сделали там с главарями, было гораздо хуже, чем выкачка мозгов.
Фрисд морщится. - Надеюсь, мы не докатимся до варварства древних времен, адмирал. Давайте проголосуем... предварительное отношение собрания к вопросу. Многие ли считают переливание сознания оправданным в данных обстоятельствах?
Ваун не отваживается оглядеться и посмотреть на результат, но он видит Рокера, и Рокер не рад. Итоги не обнародуются, а возможно, адмиралиссимус и не потрудится провести точный подсчет голосов.
- Похоже, вы таки нас не убедили, адмирал, - нежно говорит Фрисд.
Очевидно, судьба Приора решена. Обсуждение закончено.
Румяный мужик поднимает руку, Фрисд взглядом предоставляет ему слово.
- Благодарю, мэм... - Должно быть, он один из лидеров антирокеровской коалиции, ибо все замирают. - Я понял, что против коммодора Приора выдвинуты некие странные обвинения в изнасиловании и что он пока откладывал свою защиту.
Это вполне понятно. Но мы можем спросить, почему дело так долго лежало под сукном - пять лет, не так ли? Признаю, что имеется достаточно свидетельств, чтобы передать дело в трибунал. Все прочее - беспорядок, мэм.
Фрисд ждет, мужик пожимает плечами и продолжает:
- Нам не было дано никаких доказательств этой сомнительной войны на Авалоне. Нам просто показали пару непонятных перехватов - фрагментарных и неразборчивых. Таких улик не примут ни в каком суде, ни в гражданском, ни в военном. Свидетельские показания последних эмигрантов спорны и основаны на слухах. Считается, что некий анклав, средоточие запрещенных технологий, был разрушен в каком-то поселении в глухом углу планеты... когда это было?
- По нашему летосчислению - в 29364-м, - холодно сказал Рокер.
Остальные гадко улыбаются.
- И сколько прошло времени после этого до того момента, когда "Зеленые пастбища" покинули Авалон?