- Чему тебе тут удивляться? - удивляется Черный.
- Дикая раса готова пойти на убийство и на что угодно в погоне за властью - я видел их! - Ваун знает, что даже гнусное судилище Фрисд - не самое худшее из того, что бытует на Ульте. - По собственной воле они никогда не расстанутся с властью.
- Власть? - фыркает сосед. - Это ответственность, не более того. Никакой власти.
У Вауна такое ощущение, будто сбываются давнишние мечты. Очевидно, что в Братстве все мальчики созданы равными.
Где еще есть такое в миллионе миров?
Кормя младенца, новый Аббат выходит на опустевшую середину, и шум затихает. Это может любой из тех, кто достиг совершеннолетия. Здесь может быть Дайс, может быть Приор.
Среди братьев воцаряется порядок. Юный Белый освобожден, ему дозволено сесть, где сидел, у него красная улыбающаяся физиономия.
- Мы чествуем нового брата, - обращается Аббат к тишине. Внимательна даже малышня. Аббат улыбается Вауну улыбкой Раджа. - Это твой улей, брат. Здесь все твое.
Ваун подпрыгивает, когда все собравшиеся вскрикивают:
- Согласны!
Его хлопают по плечам. Белый тайком щиплет его.
"Все, что у меня осталось, это моя жизнь, и вы в любой момент можете отнять ее у меня", - думает Ваун. Всю свою жизнь он чувствовал себя самым лучшим, а теперь он окружен такими же, как он, - не менее чем тремя сотнями таких же. Зеркальный зал. Ему кажется, будто его заточили в граненый кристалл.
Он не отвечает, Аббат печально улыбается ему и переходит к делу:
- Медицинский отчет. Готово?
- Медик, - доносится голос из-за спины. Ваун вытягивает шею, чтобы взглянуть на говорящего, а потом понимает, что это ни к чему. - Один погиб Он умер хорошо и не страдал.
- Мы скорбим о потере, - торжественно произносит Аббат, и вновь хор ему вторит:
- Согласны!
Ваун разглядывает свои колени. Стоило бы ему знать, что убивать представителя Братства бессмысленно и глупо.
- Подробности? - спрашивает Аббат.
- Пока не опознан, - говорит невидимый медик. - Мы проинформируем его приора, как только сможем. Ранен один из техников, обслуживавший вентиляцию, но это чисто поверхностное ранение.
Это новость встречается приветственными возгласами.
Аббат поворачивается к Вауну:
- Одного брата потеряли, одного приобрели. Тебе бы доставило удовольствие первое время иметь личное имя, брат?
- Коммодор Ваун, ультийское командование. Трудно говорить формальным и дисциплинированным голосом, когда четырехлетка только что обнаружил, что у тебя расстегнута ширинка... Невозможная сдержанность! Как они могут не злиться?
- Брат Ваун. - Ребенок Аббата отказывается сосать. Он сует бутылочку в карман и усаживает малыша на плечо. Уверенные и точные движения. - Ты, очевидно, не тот, кого мы ждали.