Лычков побрел к выходу словно пришибленный. Мне даже стало жаль злосчастного Севу.
Но так уж устроен человек, что свои, даже мелкие, заботы его трогают гораздо больше, нежели чужая беда. И уже через пять минут после ухода Лычка я думал совершенно о другом. … А другое как раз и было для меня главным. … Потому как я был почти уверен, что охота идет на меня. … Потому что я до сих пор не знал по какой причине. … И не знал самого основного – кто?
Кто этот могущественный сукин сын, который ставит на меня капканы? Кто стоит за его спиной, если он просто исполнитель? А мне так хотелось задать ему всего лишь три вопроса: кому, где и каким образом стал поперек дороги неприметный, задерганный командировками сотрудник отдела снабжения завода "Алмаз"?
– Гена, тебя к телефону. – В дверном проеме клоповника нарисовалась внушительная фигура Кокошкиной.
– Кто?
– Первый отдел, – почему-то шепотом ответила Люсинда.
– Благодарствую, – сказал я несколько выспренно и поспешил в ее кабинетик – крохотный деревянный домик на курьих ножках, который Кокошкиной смастерили заводские умельцы из деревянных дощечек, остатков тары.
Домик-кабинет вплотную примыкал к клоповнику и возвышался над ним словно башня игрушечного замка. Внутри было очень даже клево; особенно меня умиляли кружевные занавески и пузатый самовар в окружении чашек. От кабинета веяло домашним уютом и умиротворенностью.
– Слушаю, Чернов! – бодро рявкнул я в телефонную трубку.
– Не кричи, ты не на параде, – раздался в ответ глуховатый голос начальника первого отдела Василия Прокофьевича Тополева, полковника в отставке. – Зайди ко мне. И побыстрее. Чтобы одна нога была там, а другая – здесь.
– Уже бегу…
Кокошкина опасливо отступила в сторону, будто я был заразным. Я поневоле восхитился – ну и нюх у Люсинды! Она была уверена, что неприятностей мне не миновать. Я тоже…
– Хорош… сокол ясный… – Тополев смотрел на меня как на таракана, который плавал в солдатском супе. – Ты что меня подводишь, Чернов?
– Василий Прокофьевич, вы о чем?
– Все о том же. Я насчет твоего морального облика.
– Так ведь на работе у меня все нормально. Получил недавно благодарность в приказе по отделу и денежную премию.
– Я тоже получил… – Тополев бросил на стол передо мной лист бумаги. – Телегу. На экспедитора Геннадия Чернова. Из милиции.
– А с каких это пор такие бумаги попадают к вам, минуя отдел кадров?
– Оказывается, ты очень грамотный мальчик… – со скепсисом в голосе сказал Василий Прокофьевич. – Я изъял их. Благо у меня в отделе кадров… кгм!.. есть свои люди.
– Спасибо, Василий Прокофьевич, – поблагодарил я Тополева от всей души. – Надеюсь, эта кляуза пойдет в мусорную корзину?