Неподалеку от них сидели два мужика, судя по внешнему виду, из глубокой провинции – они были одеты в застегнутые на все пуговицы немодные костюмы, а узлы их пестрых галстуков очень напоминали те, которые применяются при казни через повешение.
Наверное, в город их привели дела, какой-то маленький и не совсем законный бизнес. И теперь провинциалы просаживали на хапок зашакаленные бабки в престижном дорогом баре с наивностью полудиких эскимосов, впервые попавших в цивилизованный мир.
Затрепанные шалавы казались ошалевшим от невиданного сервиса и падким на амурные развлечения мужикам прекрасными скромными дамами, и они пытались завязать с путанами интеллигентный разговор. Но проститутки на их попытки реагировали слабо.
Похоже, они и впрямь были не в надлежащей форме. Впрочем, не исключен вариант, что шлюхи сомневались в финансовых возможностях потенциальных клиентов.
Еще за одним столиком расположился серьезный господин в дорогом фирменном прикиде. Со своего места я не мог рассмотреть его лицо, хотя оно и показалось мне знакомым. Видимо, он кого-то ждал, потому что время от времени нервно посматривал на наручные часы. Шустрый официант подходил к нему едва не на цыпочках и изгибался в таком поклоне, что я начал бояться за его хребет. Этот солидный мэн заказывал только дорогой французский коньяк, но пил чисто по-русски – одним глотком, без всяких там европейских штучек со смакованием и обнюхиванием напитка. У выхода за пустым столиком неприкаянно маялся дюжий детина, который с собачьей преданностью ловил каждое движение солидного господина. Как говорится, и дураку ясно, что это был телохранитель. Парень зорко следил за клиентами бара, и когда его тяжелый испытующий взгляд останавливался на мне, я чувствовал себя не очень уютно.
Когда время начало приближаться к трем часам, солидный господин-товарищ-барин, или кто там он был на самом деле, начал метать икру. Сначала он принялся звонить по мобильному телефону, а когда ему не ответили, стал материться. Я со своего места, конечно, не слышал, что он говорит сквозь зубы, однако предположить было не трудно.
Мало того, если раньше этот богатенький Буратино заказывал совершенно микроскопические дозы коньяка, то теперь потребовал полстакана. И оприходовал эту слоновью порцию, как и прежде, одним глотком. Притом без закуски. Что говорило о большом нервном напряжении.
Наконец где-то без десяти три в бар впорхнула дамочка в плаще и косынке, скрывающей ее несомненно симпатичное лицо. Я сидел в не очень удобном для наблюдения месте, а потому успел увидеть ее только со спины. Если не считать мельком подсмотренного профиля, когда она быстрым взглядом окинула помещение бара, выискивая, как оказалось, того самого нервного господина. Этот профиль мне показался знакомым, но на первых порах я не мог сообразить откуда. Впрочем, клиентов бара я рассматривал чисто машинально, без какой-либо определенной цели, занятый своими, не очень радостными, мыслями.