– Хорошо. Прекрасно. Но что насчет той драки?
– Насчет драки... Я не понимаю, с чего она началась. Я никогда не лезу в драки, и ты это знаешь. Я стоял там, пытаясь докричаться до людей... Полагаю, толпа не особенно хотела слушать... А потом двое мужчин, мне незнакомых, невесть откуда появились в толпе и принялись размахивать кулаками, просто разжигая негодование людей, осыпая их бранью, называя детоубийцами и все в таком духе. Но, сынок, я не знаю, кто они. И никогда не видел их ни на каких митингах и маршах протеста против абортов, ни в Женском медицинском центре, куда мы обращаемся за консультациями. Но в любом случае толпа была уже достаточно распалена, и когда эти два парня начали бить людей, гнев прорвался наружу
– И ты не считаешь себя виновным в случившемся?
– В драке – нет. – Папино лицо приняло покорное выражение. – Но, полагаю, я немного разозлил людей. Я не хотел этого, но так получилось. – Джон молчал, и поэтому Папа продолжил: – Все вышло не так, как было задумано. Я просто хотел сказать то, что следовало сказать, и надеялся, что кто-нибудь услышит меня, но внезапно оказался в самой гуще потасовки, совершенно мне ненужной. И, помню, я стоял там на клумбе, пытаясь успокоить людей, и меня трясло, я ужасно испугался, а потом... не знаю, откуда они появились, но эти трое здоровенных парней схватили меня, стянули вниз и начали силком вытаскивать из толпы, и тут... – Он сконфуженно улыбнулся. – Понимаешь, у меня есть один друг, Макс. Такой верзила, рабочий судостроительного завода. Мы познакомились как-то в пятницу в июле возле Женского медицинского центра и с тех пор сильно подружились. Макс готов все для меня сделать. Но проблема состоит в том, что он по-прежнему верит в действенность грубой силы в любой ситуации, а я постоянно убеждаю его в ошибочности такого взгляда.
– Я видел, как он устроил побоище. Папа печально кивнул.
– Он пытался защитить меня. Но таким образом лишь создал нам новые неприятности, когда подъехала полиция. Они вытащили нас с площади, словно обычных хулиганов, и очень хорошо, что Макс в конце концов взял себя в руки, иначе мы оказались бы в участке.
Джон поморщился и помолчал, собираясь с ответом. Он старался подавить раздражение, вызванное неприкрытым идиотизмом ситуации.
– Папа, надеюсь, ты видишь, насколько глупа вся эта история. По крайней мере, согласись, что твои действия нельзя признать эффективными, так ведь? Полученные результаты не стоят всех неприятностей, которые ты причинил себе и всем остальным.
– Что ж... больше мне сказать нечего. Джон в раздражении ударил кулаком по подлокотнику кресла и выругался.