Джон поморгал. Он посмотрел на пол. Потом снова посмотрел на Тину Льюис.
Она ломала пальцы и мотала головой от боли.
– Баррет? – Голос опять не увязывался с лицом. Он звучал встревоженно, недоуменно.
Теперь Джон увидел, как Тина поднимается с места, – она уже не плачет, не кричит, просто слегка обеспокоена, изумлена и смотрит на него так, словно он... словно он...
– У тебя все дома? – Теперь она снова рыдала, снова стонала от боли.
Джон мысленно осадил себя. Он усилием воли выбросил из головы стоящий перед ним образ, собрал все оставшиеся силы, взглянул прямо в глаза рыдающей, бессильно колотящей по столу кулаками женщине и сказал:
– Черт, этот дурацкий принтер! Его нужно смазать или еще что-нибудь. Он издает звуки, страшно похожие на женский крик. Мне показалось, это вы кричите!
– Убирайся из моей жизни! – провизжала она, съеживаясь и прикрывая голову руками. – Мне не нужно твое сочувствие! Просто оставьте меня в покое!
– Тебе нужно проверить слух, – сказала другая Тина. Настоящая Тина? Одна из Тин? – А теперь выйди отсюда. – Она снова взяла сценарий, села в кресло и повернулась к ним спиной.
Они вернулись к столу Хэла. Хэл слегка поддерживал Джона под руку. Джон поковырял пальцем в ухе. Он до сих пор слышал истошные вопли, доносившиеся из офиса Тины.
– Боже мой, Боже мой.
– Вот, присядь-ка, – сказал Хэл, подкатывая поближе к столу кресло на колесиках. Джон сел.
– Ты все еще слышишь что-нибудь? Джон прислушался.
– Уже нет. – Он натужно усмехнулся, попытался как-то сгладить неловкость. – Наверно, я сижу слишком близко к принтеру. А может, это мой телефон.
Хэл сел, положив один локоть на стол, и несколько мгновений внимательно смотрел на Джона.
– Ты уверен, что слышал крик Тины?
Джон пожал плечами. Он изо всех сил старался сохранить вид человека нормального, разумного, отвечающего за свои действия.
– Ну видел ли ты когда-нибудь более нелепую сцену? Бог мой, я ведь действительно подумал... Ну и дела!
– Ты нормально себя чувствуешь?
– Да... Конечно.
Похоже, ответ не удовлетворил Хэла.
– Знаешь... ты только что пережил настоящую трагедию, Джон. Может, тебе еще рано возвращаться на студию, в эту беготню и напряженку?
Джон уже приготовился уйти от разговора на эту тему. Он взглянул на часы и встал.
– Слушай, сейчас сюда должен подойти мой сын, и если ты полагаешь, что у меня слуховые галлюцинации, то дождись его появления – и ты решишь, что у тебя зрительные галлюцинации. Мне надо позвонить в регистрационное бюро.
– Ну, давай.
Джон вернулся к своему столу и подхватил телефонную трубку, которую оставил болтаться на шнуре. Всего в нескольких футах от стола стоял Раш Торранс, удивленно вытаращив на Джона глаза.