Она через силу улыбнулась:
— Так, значит, я иду с Бертом Рейнолдзом[4]?
Тодд рассмеялся.
— Вот за это я тебя и люблю: ты умеешь шутить даже в плохом настроении.
— Да уж, я такая. Вслух смеюсь, а про себя плачу., — Улыбка исчезла с ее лица. — Что мне, делать, Тодд? Я уже все испробовала — Инид не желает со мной говорить.
Накануне она заходила к Инид домой после школы. Надеялась застать подругу одну, чтобы та не смогла уйти от разговора. Но Элизабет даже на порог не пустили. Мать сказала, что Инид плохо себя чувствует и гостей не принимает. Гостей! С каких это пор Элизабет стала просто гостьей? Она сошла со ступенек вся в слезах, ослепленная горем, и по дороге домой чуть не сшибла младшего братишку Инид, который катался на велосипеде перед домом.
— Ты сделала, что могла, — успокаивал ее Тодд. — Что ты еще можешь придумать, если она не хочет верить, что ты не виновата?
— Что-то здесь не так, Тодд. Это совсем не похоже на Инид. Она никогда раньше так долго на меня не сердилась. Такое впечатление, что кто-то все время подливает масла в огонь. Но не могу даже себе представить, кто так чудовищно развлекается.
Тодд пожал плечами и отправил в рот горсть хрустящего картофеля:
— Настоящий друг не будет верить клевете долго. И если Инид действительно тебя любит — она сама придет.
— Надеюсь, ты прав, Тодд, — вздохнула Элизабет. — Джес говорит, хорошо, что мы с Инид расстались. А я так по ней скучаю!
— Я бы не назвал твою сестру лучшим в мире экспертом по вопросам дружбы, — заметил Тодд. — Ты помнишь, как она нас чуть навсегда не поссорила?
Не так давно Джессика чего только не предпринимала, — чтобы разлучить сестру с Тоддом. Говорила ему, что Элизабет занята другими мальчиками, где уж ему добиться ее внимания. А сестре рассказала историю, как Тодд домогался ее, хотя на самом деле он лишь нехотя поцеловал ее в щеку. С тех пор Тодд не верил ни единому ее слову.
— Джессика хочет, как лучше, — защищала свою сестру Элизабет. — Она пыталась поговорить с Инид из добрых побуждений.
— В это я как раз и не верю. Во всяком случае, я не стал бы слушать Джессику, — предостерег ее Тодд, — а полагался бы на собственные чувства.
— Я просто не знаю, во что мне верить. Не вижу никакого выхода.
— Главное, чтобы ты увидела вход, через который входят на бал. Тогда все будет в порядке. Расслабься и забудь обо всем на один вечер, о'кей?
— Если бы все было так просто! Как я смогу веселиться, зная, что Инид сидит дома, убитая горем? Конечно, я не виновата перед ней, но все равно я буду себя ужасно чувствовать.