Анда спокойно схватила дружка за шиворот, вырвала бутылку и осторожно поставила ее на стол. Потом приподняла мужика и, ногой выбив из-под него стул, толкнула в угол. Тот мешком рухнул на пол.
— Дрыхни, если пить не умеешь, — зло сказала Анда. — Ходит тут всякая шваль…
Тетрас тяжело дышал. Анда посмотрела на него с сочувствием:
— Впервые в такой компашке? Не бойся, с этими я справлюсь.
— Я не боюсь… Что же ты ответишь? Я бы ничего не пожалел.
— А что я с тебя возьму? За детей получаю больше, чем ты за то, что в конторе задницей стул протираешь. Государство платит. За то, что не дура, в одиночках хожу. Зачем надрываться? Мужиков — сколько хочешь, и прибирать за ними не надо. Денег мало будет — еще рожу, а что там бабы болтают — мне наплевать. От зависти они!.. Ну, что ты можешь мне дать?
Тетрас молча встал.
— Погоди, не торопись. Не горит. — Анда посмотрела на мужиков — на храпящего в углу, на пускающего пузыри в тарелку и подошла к Тетрасу. Идем. Не бойся, они не проснутся.
Анда крепко взяла его за руку, и Тетрас послушно последовал за ней.
Он оправдался перед собой, что подчиняется силе.
А когда рассвело, Анда подсела к столу и притянула к себе засаленную тетрадку.
— Ручка у тебя есть? — спросила у Тетраса. — Давай ее сюда, конторщик. Да слезай с кровати, не стесняйся. Напишу я тебе обязательство, а ты неси его в это управление и чеши на работу. Координируй мою жизнь.
Тетрас молча стоял за спиной у Анды, пока она писала обязательство в течение года родить ребенка в счет Тетраса Джонтиса. Потом Тетрас аккуратно сложил вырванный из тетради листок, сунул его в карман пиджака, висевшего на спинке стула, и стал одеваться.
— Но все равно: если что потребуется, говори, я в долгу не останусь, на прощание сказал Тетрас.
— А ты уже рассчитался. Это ж мечта — иметь в своей коллекции Координатора города. Будет чем похвастаться… Не бойся, не буду, все равно никто не поверит.
Анда рассмеялась. Ее смех провожал Тетраса, пока он прошел через другую комнату, где теперь оба мужика мирно храпели в углу, пока на ощупь нашел дорогу через темную прихожую. Этот смех он еще слышал и на улице.
Когда Тетрас вернулся домой, его встретил Урс. Пес облаял хозяина, словно не узнав его.
Рате дома не было.
Тетрас не знал, что думать. Он несколько раз обошел все комнаты, потом сел в спальне и уставился на пустую кровать.
Рате вернулась через час. Бросив плащ на стул, она подала мужу сложенный пополам листок бумаги.
Это тоже было обязательство родить ребенка в пользу Джонтисов.
Под ним подписался какой-то Вендюс Ишкис.