Она вышла из кареты за два квартала от назначенного места, на Малберри-стрит, и почувствовала некоторое облегчение, поскольку неподалеку находилось полицейское управление. Два чувства владели ею — нервное возбуждение и страх.
Она пригнулась у стены доходного дома — одного из тех, что она хотела уничтожить. Честно говоря, она впервые оказалась в районе, о котором прежде только читала. Одно дело — разливать суп бедным на церковной кухне, и совсем другое — попасть в среду их обитания, в чужом наряде, без прислуги, в окружении бог знает кого. Люди двигались по Мотт-стрит и Хестер-стрит. В рваной, не по сезону легкой одежде, они, казалось, не обращали внимания на холод. Вскоре все разъяснилось: у перекрестка находилось не меньше шести салунов. По воскресеньям закон запрещал торговать спиртным до полуночи, однако рабочие, по большей части немцы, перемещались из салуна в салун уже навеселе. Некоторые из них в открытую тянули пиво из кружек. Женщины тоже пили — прямо на улице. У одной из них было целое ведро пива. Повсюду слонялись воришки и нищие обоего пола, и стар и млад. На Хестер-стрит велась бойкая торговля с лотков всякой всячиной. В толпе шныряли промышлявшие воровством плохо одетые дети и Подростки. Франческа заметила, как одна девчушка залезла в карман к прохожему, вытащила кошелек и дала деру, хотя ее жертва даже не заметила пропажи.
Торговцы снедью продавали пончики и свиные ножки. Женщины сомнительной репутации сидели на подоконниках первого этажа, развязно выставляя напоказ ляжки и зазывая к себе прохожих.
Иногда по улицам проезжала пустая двуколка или телега.
Франческе показалось, что она очутилась в незнакомой далекой стране.
Было холодно, и Франческу била дрожь. Поверх платья горничной на ней был просторный плащ, и она опустила капюшон так, чтобы не было видно ее лица. Однако старый вытертый плащ плохо согревал. Франческа уже решила купить Бетси новый. А еще она подвязала подушку под платье, поскольку Бетси была полной и пышногрудой.
Неподалеку от нее на ступеньках пожилые мужчины потягивали эль и играли в кости, но Франческа не обращала на них внимания. Она уже пожалела, что пришла сюда, ведь даже в чужой одежде чувствовала себя не в своей тарелке.
А Брэгг ожидал на противоположном углу в своем обычном костюме, в котелке и в длинном коричневом пальто, даже не пытаясь смешаться с толпой.
Прохожие обходили его стороной, многие бросали на него настороженные взгляды. В нем без труда можно признать полицейского, с беспокойством подумала Франческа.
Он проявлял нетерпение, шагал взад-вперед, постоянно оглядываясь. Он озирался по сторонам, не раз упирался взглядом во Франческу, вынуждая ее съежиться и еще глубже прятать лицо под капюшон.