Алекс снова стало не по себе. Ведь наступил долгожданный момент, когда можно было обсудить их будущее. Но почему-то ей было очень страшно. Почему? Ведь он ее любит. Все говорило об этом — и то, что он вернулся за ней в Триполи, и то, как он любил ее, то неистово и жадно, то нежно и медленно.
— Что будет дальше? — шепнула она. Ксавье ответил:
— Пребл еще не покончил с пашой. Он снова начнет штурм города. Однако сначала завтра утром доставит тебя в Тунис. Там находится чрезвычайно деятельный американский консул, который устроит транспорт до Америки. Тебя доставят домой с личным эскортом, Александра, и за все заплатит «Корабельная Блэкуэлла». Как видишь, тебе нечего бояться.
«Нечего бояться». От этих слов мурашки побежали по спине.
— Ксавье, мне нечего делать дома без тебя.
— Я должен быть там.
— Ты хочешь воевать с пашой до конца?
— Да, — решительно ответил он.
— Но ведь война может затянуться!
— Вряд ли. Их укрепления и так уже почти разрушены. Еще один такой же штурм или два — и Триполи падет.
— И что потом? — едва дыша прошептала Алекс.
— И потом я вернусь домой.
Повисла напряженная тишина. Алекс никак не могла понять, что же такое творится. Почему он и словом не обмолвился о том, что вернется домой к ней?
А это упрямое желание участвовать в войне до победного конца? Может, он и ее-то спасал только потому, что считал это своим гражданским долгом? Потому что был бесстрашным рыцарем из девятнадцатого века? Ну уж нет! Такое никак не укладывалось у Алекс в голове. И она решительно заявила:
— Я буду ждать тебя в Тунисе.
— Нет.
— Да.
— Александра, неужели ты все еще не угомонилась? — воскликнул он. — Ты удивительно отважная, дерзкая и умная женщина, однако исламский мир — не место для женщины вообще, тем более для такой, как ты! И ты отправишься домой на первом же американском судне!
Она смотрела на него, чувствуя, как страх захватывает ее.
— Я не хочу снова расставаться!
Его лицо стало каменным. Он опустил голову.
Алекс ничего не понимала. Что такое он творит? Ему полагалось объясниться в любви, полагалось предложить ей руку и сердце, разве не так? Он что, совсем ничего не соображает?..
— Ксавье. — Она машинально отерла слезы. — Напоминаю тебе на всякий случай, что я люблю тебя!
Он посмотрел на нее пылающим взором. И не промолвил ни слова. Алекс стало трудно дышать. И вдруг ее пронзила догадка:
— Ты все еще боишься меня, потому что считаешь шпионкой, да?
— Я сам не знаю, что и думать, — пробормотал он.
— Я не шпионка! — крикнула она, чувствуя, что вот-вот забьется в истерике. — Ксавье, я люблю тебя! И явилась в Триполи только для того, чтобы найти тебя. Я явилась из двадцатого века, где прочла про тебя и влюбилась! Клянусь, я действительно из другого времени! И только поэтому мне известно столько вещей, о которых не знает ни один из вас!