Уильям засмеялся.
— Да, скорее всего, именно поэтому. Отец всегда баловал детей, когда мог. Возможно, он решил их убрать, чтобы они не путались у тебя под ногами.
— Несомненно. — Сора внезапно весело улыбнулась. — А за ними на какой-то старой кляче тряслась Мод. Твой отец очень привязался к ней.
— О да. Я заметил. — Он также заметил, как старательно работают горничные. Одна из них достала из сундука чистую одежду и разложила ее на кровати. Две других сняли кольчугу с его плеч.
— Отнесите ее к оружейнику, чтобы смазал, — рас порядилась Сора, и одна из горничных выскользнула за дверь с кольчугой в руках.
— Линн, раздень господина и смой с его кожи ржавчину.
Пока Линн снимала мокрую и грязную одежду, другие служанки подтащили из угла деревянную лохань. Взобравшись на табурет, Линн жестом пригласила лорда Уильяма ступить в лохань и принялась лить теплую воду ему на голову и на плечи, а он намыливал руки и быстро умывался.
Умытый лорд Уильям приказал:
— Дайте миледи Соре полотенце. Она вытрет меня. — Тишину нарушил смешок, но Сора снова щелкнула пальцами, и звук этот тут же смолк. Служанки вложили ей в руки кусок полотна и выскочили из комнаты.
— Оставьте дверь открытой, — резко распорядился Уильям, и закрывавшаяся дверь быстро распахнулась, открывая господина и госпожу взору любого, кто будет проходить мимо. Сора вопросительно подняла бровь, и Уильям объяснил ей:
— Ты должна стать моей женой, и поэтому я не стану ронять твою честь на глазах у всех, как бы трудно это для меня ни оказалось.
Зубы его от раздражения плотно сжались, и Сора успокаивающе защебетала, заворачивая его в полотенце.
— Ты смеешься надо мной? — Он поднял ее лицо к своему лицу, и она улыбнулась ему приветливо и сочувственно.
— Да, но не думаю, что ты будешь страдать больше, чем я.
— Да, я буду страдать, поскольку мне придется отказаться от своего ложа и спать на тюфяке.
— Я буду страдать, потому что я не смогу спать без тебя.
— Я буду страдать, — его лицо исказила гримаса болезненного удивления, а Сора тем временем растирала его быстрыми движениями, — потому что больше не умещаюсь в своих штанах.
Движения Соры замедлились и стали плавными.
— Ладно, хватит! — бросил Уильям. Он забрал у нее полотенце, повернулся спиной к двери и закончил вытираться. Она взяла рубаху и двинулась к нему, но Уильям закачал головой. — Нет, я оденусь сам.
— Тогда почему же ты отослал служанок? — озадаченная, спросила она.
— Я хотел поговорить с тобой без посторонних. Он посмотрел на ее цветущее лицо и подумал: Потому что я схожу с ума от любви к тебе и должен беспрестанно ухаживать за тобой. Однако сказал он совсем иное: — Решит ли мое вмешательство твои проблемы с крепостными?