Ночью не мог заснуть. Деревня притихла. Люди растерялись и не знали, что предпринять. Ночью мужики отправились в поле и вернулись оттуда, нагруженные шинелями, ранцами и винтовками.
Иван мучился до утра. Упорная мысль не давала ему покоя, но он не решался осуществить ее. Наконец, когда стало светать, он набрался духу и встал, подумав, что хорошо бы взять в компанию своего будущего шурина. Он перешагнул через невысокий забор за колодцем. Вошел в дом. Там спал его будущий шурин Василий Фружинкин. Иван посвятил его в свой план. Василию хотелось спать, он потягивался.
— А далеко он лежит?
— Нет, тут сейчас, у третьей копны дорожного мастера.
Они отправились. Рассветало. В поле никого не было. Со стороны Марамароша глухо грохотали пушки,
— Где же он? — спросил Василий.
Иван, дрожа, остановился.
— Там, там, за копной, в канаве.
Василий колебался, но, взяв себя в руки, решительно направился к копне. Раздвинул лопух. Иван, осмелев, приблизился. Тело лежало в канаве навзничь, как-то странно скрючившись. На лбу трупа зияла страшная рана. Молча, они стали раздевать мертвеца. Стянули ботинки, гетры. Василий критически оглядел порванные брюки, но решил, что их можно еще зашить. Сняли пиджак.
— Ботинки отдадим Анице.
Иван согласился. Аница была его сестра.
Когда приподняли жилетку, оба заметили часы. Оба промолчали. Каждый рассчитывал на то, что другой не видел.
— Штаны мои, — сказал Василий.
— А жилетку дай мне, — попросил Иван.
Стало совсем светло. Они торопились. Василий хрипло выдавил:
— Карманы осмотрим потом.
Запрятали под свитки снятые с трупа вещи и отправились в деревню. Шли быстро, боясь с кем-нибудь встретиться. Каждый думал о своих планах. Иван хотел заполучить пиджак и с болью думал о том, что часы ему не достанутся. Он знал Василия. «Ну, наплевать, — подумал он. — И пиджак не худо». Он тайком наблюдал за Василием.
— Ну, и гнусное дело, — в раздумье произнес Василий и содрогнулся. — Страшное дело!
Вид изуродованного трупа преследовал его.
— Побей бог того, кто это выдумал, — пробормотал Иван.
Оба чувствовали, что совершили большой грех, но алчность завладела ими. Василий думал о том, каким хорошим подарком будут для Аницы ботинки и как он станет щеголять при часах зимой на вечеринках.
Проходя мимо дорожного распятия, они забыли перекреститься. Иван старался поддерживать разговор.
— А ведь наш поп говорил, что война нужна.
— Э, чего там поп! — с досадой оборвал Василий. — Они только потому так говорят, что им все равно не идти на войну. Подлецы! — зло добавил он.
Иван покачал головой и косо посмотрел на Василия. Он подумал, что, не будь у Василия такого хозяйства, не следовало бы Анице выходить за него, потому что Василий никогда не был смирным человеком.