— И о твоём благе, хорошем настроении и спокойствии, девочка. Ведь известно, что женщин мы обязаны беречь как зеницу ока, как цветок. Правда, Олег Андреевич?..
Вечером Еменка и Чижов вернулись ни с чем. Они проехали на запад почти пятнадцать километров, но ни одного знака не нашли.
— Трудновато будет разыскать в горном массиве малозаметные знаки. Это не дачная местность для загородных прогулок, а суровая тайга, где почти не ступала нога человека, — доказывал Чижов.
— Именно поэтому более разумным будет положиться в основном на записи и на план, а не на поиски знаков, — добавил Олег.
— Мой дед особенно об этих горах не распространялся, — рассуждал Еменка. — Однако мне помнится, он упоминал об озере, в котором купался и чуть не утонул. Его спас, Олег Андреевич, ваш дедушка Иван Фомич. Поэтому я думаю, что самым правильным будет отправиться в горы к озеру. Там наверняка мы обнаружим какие-нибудь знаки!
Олег согласился и прибавил:
— Главное для нас — найти озеро Чёртов глаз.
— Я предлагаю не искать знаков, а идти в горы вдоль речки, которая, наверное, приведёт нас к озеру.
Моё предложение приняли и обсудили план следующего дня. Прежде всего кому-то предстояло остаться в лагере для присмотра за лошадьми и приготовления обеда. Поскольку желающих не было, решили бросить жребий. На этот раз счастье мне изменило: я должен был остаться в лагере и посвятить себя прозаическому ремеслу повара и конюха. Эту горькую пилюлю я проглотил с такой миной, что все рассмеялись, а потом успокоили меня, обещая следующий раз исключить из жеребьёвки.
Утром мои товарищи отправились в горы, захватив с собой двух собак, а третью, бойкого Полкана, оставили в лагере. Конечно, мне пришлось его привязать, иначе бы он увязался за своими четвероногими друзьями.
Поскольку все должны были вернуться только вечером, у меня в течение дня было уйма свободного времени, и я не знал, что с ним делать. Стреножил лошадей и пустил их пастись, некоторое время посидел перед палаткой, а затем решил сходить к ближайшему водопаду поудить рыбу. Собрал спиннинг, блёсны и искусственных мух, перебросил ружьё через плечо и с собакой на поводке пошёл к горной речке.
Наш лагерь оттуда был хорошо виден, и я не опасался, что он останется без присмотра. К тому же, кто мог здесь, в далёкой глуши, подойти к нашим палаткам?
Река была довольно широкой, и не исключено, что здесь могут водиться таймени. Я нацепил подходящую блесну, украшенную заманчивым пучком цветных пёрышек, и в продолговатой заводи стал испытывать счастье.
Мне не везло. Я забрасывал удочку, менял блёсны, но результатов никаких. В траве скакали многочисленные кузнечики, и я подумал, что, пожалуй, это может прийтись рыбе более по вкусу, чем мои сверкающие приманки. Сменил поводок, подошёл поближе к водопаду и закинул удочку на середину заводи. Лёгкая леска, пропитанная специальным жиром, плавала на поверхности воды, а вместе с ней и кузнечик. Я нацепил его на крючок так, что он оставался живым и в воде перебирал лапками. И тут произошло то, чего я напрасно ожидал при ловле на блесну.