Тремя гигантскими «зеркалами» были блестящие белые мраморные утёсы. Между ними протекала бурная река.
— В них почти четыреста метров высоты, — тихо произнёс Чижов, а Еменка добавил:
— По нашим преданиям, эти мраморные зеркала соорудил сын великого Торына, Арканзай, для своих трёх жён: весенней, летней и осенней, так как ни одна из них не хотела смотреться в то зеркало, которое отражало красоту другой. Наши охотники назвали это место «Сверкающей долиной», и, я думаю, это название останется.
— Лучшего названия не найти, — подтвердил Олег, — и я бы предложил здесь остановиться. Сегодняшний переход был таким утомительным, что, честное слово, мы заслуживаем отдыха.
Все согласились с предложением, и мы разбили лагерь неподалёку от реки, напротив первого «мраморного зеркала».
Пока ставили палатки, я собрал свой спиннинг и направился к реке. Её кристально чистые воды текли так быстро, что, попробовав войти в неё, я едва удержался на ногах.
С берега Чижов и Еменка предупреждали, что «…бурное течение может…»
Остального я не услышал… Вода несколько раз перевернула меня и ударила головой о камень — в ушах зазвенело, и бесчисленные звёзды заплясали перед глазами. Однако я не растерялся и схватился как раз за тот камень, о который ударился. С большим трудом встал на ноги, и, хотя вода доходила всего до пояса, приходилось держаться, чтобы она не сбила с ног.
К счастью, удилище тоже застряло между камнями, и, таким образом, я вышел из неожиданного купания целым и без потерь.
Шульгин не приехал ни вечером, ни ночью. Олег высказывал предположение, что лесничий заблудился, Чижов в этом сомневался, но тем не менее распорядился, чтобы Старобор и Еменка разожгли на скале большой костёр. Его свет мог служить отставшему в качестве ориентира. Но и это не помогло. Мы так и легли спать с тревогой о лесничем.
Наши волнения оказались напрасными. Утром, во время завтрака, подъехал без вести пропавший. Соскочил с лошади, подошёл к нам и доложил, что ночью боялся проезжать по «Курортной долине» и поэтому предпочёл переночевать под деревом. Нашего костра не видел, ночью немного продрог, но утром согрелся ездой и рад, что застал нас за завтраком. После обильного завтрака Шульгин заснул. Из деликатности мы его не будили, и Старобор остался вместе с ним.
Тамара выехала несколько раньше, но, когда мы покидали «Сверкающую долину», где гигантские зеркала отражали во все стороны утреннее сияние солнца, как ни странно, она очутилась сзади нас. Олег присоединился к ней, долго о чём-то с ней говорил, а затем подскакал ко мне.