– Насчет развратного – не знаю, но что не старикашка – это точно, – заверила подругу Клэр. – Ему лет тридцать, и он холостяк. Насколько я поняла, он один из владельцев какого-то дизайнерского бюро. – Она склонила голову набок. – Может, попросить его разработать рекламный плакат нашей фирмы?
– Ну да, нам как раз сейчас деньги девать некуда, – сухо заметила Роуз.
Клэр всегда отличалась склонностью витать в облаках и придумывать несбыточные проекты, Роуз приходилось возвращать ее с небес на землю, но подруга не обижалась. Вот и сейчас она лишь пожала плечами и небрежно заметила:
– Ладно, я просто строю планы на будущее. Но этот заказ для нас вправду очень важен, и не только из-за денег. Вечер в компании преуспевающих молодых мужчин, к тому же холостяков – ты только представь, какие возможности это сулит! Правда, там будут и женщины, но это неважно…
– Когда соизволишь спуститься с облаков на землю, будь так любезна, объясни мне толком, что за заказ ты приняла.
Клэр, пританцовывая от радостного возбуждения, рассказала подруге о предстоящей работе и о том, что их пригласили присоединиться к гостям вечеринки после выступления. Роуз не могла отрицать, что все это звучит заманчиво, тем более что в последнее время они с Клэр практически не бывали в обществе, детские утренники – не в счет.
– Как зовут этого парня, который заказывает для своего друга сказочную принцессу? – спросила Роуз, думая, что неплохо бы заранее навести справки о его порядочности, если, конечно, удастся.
– Брайан Кэмерон.
Брайан Кэмерон… Имя показалось Роуз знакомым. Не так ли звали университетского приятеля Джеффа Холинбрука?
– А как зовут его друга, именинника? – спросила Роуз.
– Джефф Холинбрук. – Клэр закружилась по комнате, напевая. – С днем рождения, Джефф, с днем рождения. Джефф, с днем рождения, милый Джеффи…
– Прекрати! – закричала Роуз, вскакивая со стула.
Клэр застыла на месте и воззрилась на подругу, как на сумасшедшую.
– В чем дело?
От лица Роуз отхлынула кровь, но почти одновременно с этим нахлынули воспоминания – воспоминания о самом жестоком унижении, которое ей довелось пережить, и она снова покраснела.
– А ты не помнишь?
– Что не помню? – недоуменно переспросила Клэр.
Зеленые глаза на раскрасневшемся лице Роуз вспыхнули холодным огнем. В отличие от Клэр она слишком хорошо помнила мужчину, который разбил ее сердце на мелкие кусочки.
– Девять лет назад я пела на дне рождения Джеффа Холинбрука.
Клэр по-прежнему ничего не понимала.
– Ты пела на его празднике?
– Ну да, а потом плакалась тебе в жилетку на то, как он… – Роуз умолкла на полуслове, отвернулась, пытаясь совладать с собой, затем снова повернулась к подруге и решительно заявила: