Скрестив ноги, он сидел на молельном коврике в размышлении.
- Ваше преосвященство! - раздался голос из тени позади него.
Муфтий медленно открыл глаза и вышел из транса.
- Ваше преосвященство! - повторил голос, отражаясь эхом от мраморных стен.
Муфтий обернулся и увидел Густава Бокмана, нелепо одетого арабом.
- Разве вы не видите, что я молюсь!
- Немедленно уходите, - сказал Бокман. - Англичане окружают ваш совет и всех ваших командиров. Есть ордер на ваш арест.
Ворча, муфтий поднялся на ноги и в замешательстве оглянулся по сторонам.
- Побыстрее, - сказал Бокман, - и спрячьтесь.
Они оба побежали из мечети через Гарам эш-Шариф к другому большому зданию - мечети Аль-Акса, вошли и быстро направились по узкой каменной лестнице в потайные пещеры под зданием. Плесень веков смешивалась с запахом пороха, который держали здесь для бунта.
- Не уходите, пока я не вернусь, - велел Бокман.
Прошли день и ночь, прежде чем немец вернулся с узлами. Он принес хлеб и питье, принадлежности для бритья и одежду.
- Что там делается?
Бокман стал бормотать длинный список задержанных. Некоторым вожакам удалось сбежать, но сети были раскинуты по всей стране. По слухам, англичане намерены отпра-вить их на корабле на Сейшельские острова, где-то в Индийском океане.
- Сукины дети! - воскликнул хаджи Амин.
- У нас корабль на якоре в Яффо, - сказал Бокман. - Оставайтесь здесь до арабской субботы, когда в Аль-Аксе будут тысячи почитателей. Это лучший шанс вызволить вас отсюда.
- Не люблю эту темницу.
- Вам нельзя выходить. Во всем Старом Городе патрули. За всеми воротами тща-тельно следят.
Бокман велел муфтию сбрить бороду и надеть принесенную им одежду - белое одея-ние, которое мусульманки надевают к пятничной молитве.
В субботу Гарам эш-Шариф наводнили двадцать тысяч верующих. Молитвы прерва-лись в полдень, и людской поток вылился в узкие переулочки Старого Города, где обнаружить человека крайне трудно. Хаджи Амин аль-Хуссейни, спрятавшись в толпе жен-щин, выходивших из Дамаскских ворот, легко проскользнул мимо внимательного взгляда англичан.
Потом его спрятали в корзине среди таких же корзин с помидорами, предназначен-ными для отправки в порт Яффо; оттуда он отправился на германском грузовом пароходе и по берегу в Бейрут, а затем в Дамаск. В Дамаске хаджи Амин перегруппировал своих людей и продолжал оттуда руководить мятежом в Палестине.
Особые ночные отряды Орда Уингейта твердо установили новые правила новой эры. Нельзя сказать, что только они одни отражали арабский мятеж, но они определенно оса-дили рвение бунтовщиков. Время безнаказанных арабских ночных набегов миновало на-всегда. Особые ночные отряды расширяли свои операции, перейдя границу с Ливаном и лишив бандитов их убежища. Арабские нападения стали выдыхаться.