– Яна, пойди спустись и посмотри, не приехала ли карета маршала. Уже пора.
Через несколько минут горничная вернулась. Она кивнула и отворила дверь, чтобы пропустить свою госпожу.
– Карета ждет, мадам. Я сказала, что вы уже идете. А внизу стоит граф, – добавила она.
– Спасибо, Яна. Спокойной ночи. Не жди меня. И собери вещи. Если все пройдет хорошо, я пришлю за тобой.
– Спокойной ночи, мадам. Да благословит вас Господь. Я буду готова.
Валентина спустилась вниз. Вестибюль был освещен большим количеством свечей, у самого выхода горели факелы. Ее муж ждал внизу, он тоже был одет, как для выхода. Услышав её шаги, он поднял голову.
– Не забудьте, – сказал он, – постарайтесь притвориться, что вам это нравится. Думаю, что он мужчина грубый. Возможно, он и не догадается, что вы холодны, как ледышка. Завтра вы мне доложите обо всем, что он вам рассказал. В вашем распоряжении вся ночь, чтобы разговорить его.
Валентина прошла мимо него, не проронив ни слова, она даже головы не повернула в его сторону, когда он заговорил. Он проследил за ней глазами, пока она садилась с помощью французского офицера в экипаж. Карета двинулась в сопровождении двух верховых.
Граф приказал подать свой собственный экипаж. Он теперь мог доложить Потоцкому, что первый и самый трудный этап их плана успешно завершился.
– Какого черта вам нужно! Я занят. – Обычно Де Шавель не позволял себе разговаривать с младшими офицерами таким тоном, но он устал, и ему предстояло еще работать над докладом в Париж. Он поужинал в одиночестве и пошел к себе, чтобы заняться работой, была уже почти полночь, когда его побеспокоили. – А, – сказал Де Шавель, – это вы, Фонесе, я не знал, что это вы. Думал, какой-нибудь очередной дурак из штаба. Чем могу быть полезен? – Адъютант Мюрата поклонился.
Он привык к грубости. Мюрат иногда, если бывал не в настроении, мог запустить в него сапогом.
– Его величество маршал Мюрат передает вам свое почтение и просит немедленно прибыть к нему. Он говорит, что это очень важно, это связано со званым ужином, на котором он сегодня присутствовал.
– Да? – Полковник уже застегивал свой мундир, он задержался, чтобы надеть на голову кивер. – Я приеду немедленно. У вас экипаж, Фонесе?
– Нет, месье. Его величество велел мне ехать верхом.
– А черт, – сказал Де Шавель. – Спуститесь и прикажите этим идиотам внизу оседлать моего жеребца.
– Я уже позволил себе сделать это, месье, – сказал молодой человек. Де Шавель одобрительно кивнул.
– Правильно сделали. Я готов, поехали.
Ночь была лунной и ясной, и они в мгновение ока оказались перед резиденцией Мюрата, находившейся в самом центре Данцига. Он и его штаб разместились в одном из лучших городских домов. Злые языки Императорской Армии утверждали, что лишь только для размещения многочисленных мундиров маршала потребуется отдельная комната.