Это воспоминание было особенно ужасным. Тогда Лизу не пустили в гостиную, и она не видела мертвых тел, но позже девушка не раз слышала рассказы о том, что произошло, и составила себе представление об этом страшном деле. Ее отец и мать оба скончались от выстрелов в голову. Отца нашли в кресле, а рядом лежал пистолет. Голова Ребекки была на коленях у мужа, словно она в последнюю минуту умоляла его простить ее. В руке у нее нашли записку, которую Лиза теперь хранила в шкатулке. Говорили, что Ребекка нашла записку в руке мужа. Записка была очень короткой:
«Я жил ради тебя, я умер за тебя»*(Из-за особенностей английского языка, где практически не употребляется местоимение «ты», смысл можно понять и иначе: «умер за вас». Но из контекста видно, что, скорее всего, слова эти относятся к одному человеку — миссис Альсестер. Прим. пер.).
Через два дня их похоронили на фамильном кладбище, и эта самая надпись была сделана на могильной плите.
С тех пор Лиза не видела Айвана. От других конюхов она узнала, что он исчез в неизвестном направлении, как только услышал, что ее нашли. Ей было больно узнать об этом, но эта новая боль мало что добавила ко всем мучениям, которые она пережила в те дни. И все же она не смогла избавиться от чувства вины, что ударила его.
Первый год после гибели их родителей был самым тяжелым. Лиза поняла, насколько ненадежным было существование их семьи. Отец не оставил завещания, и у них не было даже своего юриста. Не оказалось и совершеннолетних родственников. Вскоре они потеряли родовое поместье. Оказалось, что после смерти хозяина со всех сторон, как вороны, слетелись кредиторы. Справиться с ними у сестер не было, конечно, возможности, и вскоре их семья переехала в Фиалковую Лужайку, располагая только средствами, которые оставались после уплаты родительских долгов.
Конечно, такая жизнь была убогой по сравнению с тем, к чему они привыкли, но Лиза отдала бы все богатства Англии за возможность спасти родителей, предотвратить болезнь, из-за которой ее сестра позднее лишилась зрения, или уберечь брата от жестокости школьников. Но, увы, она не смогла предотвратить ни одной из этих бед.
А сверх того Лиза так и не забыла Айвана, и мыс ли о нем не давали ей покоя. Она жадно прислушивалась ко всем рассказам и сплетням об Айване, тайно радовалась, узнав, что старый Пауэрскорт признал его своим наследником, огорчалась, слушая рассказы о его беспутной жизни в Лондоне после получения наследства. Но, узнав о том, что Айван собирается возвращаться в замок, Лиза почувствовала себя несчастной. Она знала, что он непременно воспользуется поворотом судьбы и будет сыпать соль на старые раны. Теперь же положение Лизы стало еще тяжелее. Ясно было, что Айван вовсе не испытывает к ней нежных чувств. Сознание этого причиняло Лизе острую боль, но она понимала: невозможно заставить его полюбить ее.