— Вы очень многого не знаете об Унии, — улыбнулся Азов, — но, может быть, еще узнаете.
Эйрис засмеялся — и тут словно ледяные пальцы сдавили его желудок. «Что?» — хотел спросить он, но слово застряло в горле. Раньше Азов не единожды говорил о территориальных притязаниях своего народа — но только на Пелл.
На лице Эйриса мелькнуло необычное для него выражение, то же самое через долю секунды произошло с лицом Азова. Они слишком много выпили, чтобы полностью владеть собой. А третий — Джекоби — оказался невольным свидетелем.
Эйрис снова рассмеялся, на сей раз натужно, затем откинулся на спинку кресла и посмотрел Азову в глаза.
— А что, там тоже играют в кости? — произнес он особым тоном, намекая, что не следует понимать его слова буквально.
Рот собеседника превратился в тонкую линию, глаз покосился на Эйриса из-под серебристой брови. Затем Азов улыбнулся, словно нашел шутку забавной.
«Я не вернусь домой, — тоскливо подумал Эйрис. — Уния нападет без объявления войны. Вот что это означает».
3. ПЕЛЛ: ТУННЕЛИ НИЗОВИКОВ; 8.1.53; 18:30
В темноте кишели мохнатые существа. Дэймон прислушался и вздрогнул, когда кто-то пошевелился рядом с ним, и еще раз — когда во мраке туннеля к нему прикоснулась чья-то рука. Стуча зубами от холода, он посветил фонарем.
— Я Синезуб, — прошептал знакомый голос. — Ты прийти смотреть она?
Дэймон долго молчал, обшаривая лучом фонаря лестницы, похожие на паучьи тенета. Луч доставал недалеко.
— Нет, — печально ответил он. — Нет, я хочу только пройти в белую секцию.
— Она просить ты прийти. Просить. Просить она снова, снова.
— Нет, — хриплым шепотом повторил он, с тоскою думая, что время на исходе и скоро у него не останется никакой надежды увидеть мать. — Нет, Синезуб. Я не могу, хоть и люблю ее. Ты же понимаешь: если я приду к ней, будет беда. Люди-ружья. Я не могу прийти, как бы ни хотел.
Теплая ладонь похлопала его по предплечью.
— Ты говорить хорошая вещь.
Дэймон удивился. Он знал, что низовики разумны, но не предполагал, что их логика столь близка человеческой. Он благодарно пожал руку хиза, пришедшего к нему в тяжелый час.
Опустившись на металлическую ступеньку, он ровно задышал через маску. Нечасто удавалось ему передохнуть в стороне от чужих глаз, отрешиться от мучительных мыслей о неизбежном. Сейчас он мог себе это позволить — рядом находилось существо, которое, при всем своем несходстве с человеком, подружилось с Дэймоном.
Хиза опустился перед ним на корточки и ободряюще похлопал по колену. Черные глаза Синезуба тускло сияли отраженным светом.
— Ты охраняешь меня, — сказал Дэймон. — Уже давно.