Ответом был протяжный стон, вырвавшийся у ее мужа. Этот звук заставил Тэсс широко и лучезарно улыбнуться. За спиной у них послышалось негромкое покашливание.
— Если вы и дальше будете так миловаться на церковных ступенях, то даже моего богатого светского опыта будет недостаточно, чтобы оградить вас от остракизма. — В церковных дверях, сурово глядя на новобрачных, стояла графиня Крэнфорд, элегантно одетая в серый муаровый атлас.
— Вы уже так много сделали для нас, ваше сиятельство. Сможем ли мы когда-нибудь отблагодарить вас?
На мгновение глаза старой женщины затуманились, и она резко покачала головой:
— Как будто я ожидаю благодарности! Нет, мне приятно видеть, как вы приручили моего изменчивого племянника. Теперь вы будете руководить им, дорогая моя, хвала Создателю! — Она на секунду сжала хрупкими пальцами руку Тэсс, пряча слезы.
— Не сомневайтесь, ваше сиятельство! А что до письма, то это будет нашим маленьким секретом. Вы сделали это из любви. Как я могу винить вас за это?
Пальцы графини задрожали, когда Тэсс наклонилась, чтобы поцеловать ее.
— Моя дорогая, дорогая девочка, — прошептала она. Через мгновение Рейвенхерст оказался рядом с ними.
— Уже строите какие-то новые козни? А ты еще и пяти минут не пробыла замужем, жена. Вижу, что должен держать тебя на коротком поводке.
— Глупый щенок, — строго произнесла графиня, хлопнув его веером. — Вижу, этой бедной девочке придется потратить много сил, перевоспитывая тебя. А теперь я пойду, ибо у вас есть более важные дела, чем стоять здесь и мучить старую немощную женщину.
Из глаз графини выкатилась еще одна слеза, пока она смотрела на то, как пара повернулась и зашагала рука об руку по серым истертым булыжникам, по которым до них проходило немало счастливых людей.
— Храни вас Господь, — прошептала графиня. Расчувствовавшись, она достала из сумочки, свисающей с руки, вышитый батистовый носовой платок.
Старательно отворачивая лицо, она не заметила, как белый квадратик упал на землю. Из церкви потоком полились люди, обмениваясь на ходу тихими замечаниями, обрывки которых были слышны графине.
Она наклонилась, протягивая руку к носовому платку и быстро вытирая глаза другой рукой. И тут перед ней возникли сверкающие черные сапоги. Кто-то вложил платок в ее дрожащие пальцы.
— Простите мне мою дерзость.
Старая служанка медленно распрямилась, прищуренными глазами рассматривая стоящего перед ней высокого светловолосого мужчину, облаченного в сюртук бутылочно-зеленого цвета и черные лосины.
— Ваше сиятельство. — Его проницательные голубые глаза быстро оглядели ее лицо, ничего не упуская.