— Уж не хочешь ли ты сказать мне, что там тебе приходилось работать больше, чем здесь?
Она резко повернулась:
— Я работала столько же, сколько и все остальные. У меня не было… — тут она осеклась и стиснула губы.
— Чего не было?
— Ничего.
— Мне не верится, чтобы Элпин Мак-Кей побоялась высказать то, что у нее на уме.
Она принялась теребить свой браслет.
— Я не боюсь.
— Тогда закончи свою мысль.
— Это неважно. Он смягчился.
— Мы — друзья, разве ты забыла? Она вздохнула:
— Я много работала, потому что у меня не было выбора.
Если поверить этой грустной истории, то между ними может возникнуть понимание и, возможно, нечто большее. Видя, как величественно держится Элпин, он невольно почувствовал к ней уважение. Ему захотелось узнать, возможно ли между ними что-нибудь… Какими могли бы быть их отношения?
Малькольм поспешил избавиться от мысли о возможных нежных чувствах к Элпин Мак-Кей.
— Надеюсь, что по отношению ко мне ты будешь вести себя столь же лояльно. Я хотел бы, чтобы ты посвятила меня в тонкости управления плантацией сахарного тростника.
Она улыбнулась. Улыбка получилась чересчур радостной.
— Можете быть уверены, что я предана вам, господин. Я буду заботиться о вашем имуществе, словно о своем собственном.
Но он был валлийцем, с родовым именем, длинным, как зима. Встав, он поднял недоброшенную ею простыню и швырнул ее в кучу грязного белья. Белье пахло мужским потом, долгими днями тяжелого труда. Если Элпин понесет его, то испачкает платье. Малькольма беспокоило, что он готов заботиться о ней, и озадачивало, как быстро она умудрилась проникнуть к нему в дом и очаровать его солдат и слуг. Он подозревал, что к добру это не приведет.
— Кто-то очень хорошо работал на плантации «Рай». Это отразилось на прибыли.
Она пробормотала что-то вроде «тебе виднее…», затем сдернула с матраса последнюю грязную простыню и подошла к куче белья.
— Кстати о работе: надеюсь, ты простишь меня, если я побыстрее закончу свои дела, чтобы успеть покататься верхом? Ты уже заказал обед?
Он наступил на простыни сапогом.
— Скажи, почему упоминание о плантации «Рай» приводит тебя в такое бешенство, что ты начинаешь швыряться вещами? Ты ненавидела это место?
Темно-лиловый цвет ее глаз напомнил ему о том, каким бывает небо перед самым рассветом.
— Я не злюсь. И я вовсе не ненавидела плантацию, — опустившись на колени, Элпин собрала простыни. Увидев, что Малькольм и не думает убирать ногу с белья, она посмотрела на подол его килта. — Я занята, и мне безумно хочется покататься на том сером в яблоках коне. А ты пачкаешь простыни навозом.