– Вышлет итальянцев? – недоуменно спросила Кили. – Но почему?
– Потому что, душа моя, итальянцы – прославленные знатоки ядов, – объяснил он. – Отравление – один из их излюбленнейших способов убийства.
– Но зачем итальянцам убивать нас?
– Не знаю и, вероятно, никогда не узнаю, – признался Ричард, пожимая плечами. – Поверь мне, любимая, опасность миновала. Тот, кто подмешал яд в наш завтрак, не осмелится повторить попытку убить нас, потому что теперь мы будем начеку. И те немногие придворные, которым станет известно об инциденте, будут отныне есть только ту пищу, которую принесут из кухни их собственные слуги.
Дверь распахнулась, и в комнату вбежали Мэй и Джун.
– Я скоро вернусь, – сказал Ричард.
– Будь осторожен! – воскликнула Кили.
Он кивнул и, обратившись к кузинам, приказал:
– Не оставляйте вашу госпожу одну. Не принимайте никакой пищи за исключением той, которую сами принесете сюда из кухни.
И с этими словами Ричард вышел из спальни. В пустынном коридоре он постоял немного, прислонившись к стене и закрыв глаза. Пугающие события этого утра потрясли его.
А что, если бы он заставил свою жену съесть отравленный завтрак? Ведь именно так он и собирался поступить. Кили сейчас была бы мертва… Кого хотел убить отравитель? Ее или его? Или, может быть, обоих?
– Счастливого Рождества, милорд, – прошептала Кили, склонившись над спящим мужем.
– Доброе утро, дорогая, – промолвил Ричард, не открывая глаз. – А где же поцелуй? Одним поздравлением не отделаешься!
«Какой он ненасытный», – подумала Кили, но не стала возражать. Ричард обнял ее и крепко прижал к своему мускулистому телу.
– Обожаю Рождество, – пробормотал он, – особенно поцелуи, которые мне дарят на этот праздник.
Сознание того, что Кили одета в плащ, окончательно вернуло его к действительности, выведя из полусонного состояния. В комнате царили предрассветные сумерки, отбрасывавшие загадочные тени.
– Сколько сейчас времени? – спросил он.
– Шесть часов, – ответила она.
– Никто не встает в такую рань.
– Я встаю, – возразила Кили.
– Если ты собираешься убежать, – промолвил Ричард, глядя на жену с притворным подозрением, – дождись, пожалуйста, рассвета. Мне не хочется мчаться за тобой в конюшню посреди ночи.
Кили улыбнулась и снова поцеловала его.
– Сегодня на рассвете Рис уезжает в Уэльс. Я хочу проводить его и пожелать счастливого пути.
Ричард зевнул и потянулся.
– Очень хорошо, я пойду с тобой. Надеюсь, ты оценишь, что я пожертвовал сном и поднялся в такую рань.
– Если бы ты не пил полночи, сидя с моим отцом за карточным столом, – съязвила Кили, изогнув черную как смоль бровь, – ты смог бы по достоинству оценить восхитительную свежесть утра.