– Вы пробовали фиговый ликер? Я оборачиваюсь. Передо мной стоит Экзема Окакис, задавшая вопрос из-за моей спины. Но поскольку я повернулся, то она оказалась передо мной, ясно?
Какой блеск! Какое излучение! От нее исходит жар, изумительный запах, что в свою очередь провоцирует непреодолимое желание. Ее улыбка очаровывает.
– Фиговый ликер, – бормочу я, пытаясь совладать с ее чарами, – э-э... нет пока.
– Тогда пойдемте, я вас угощу.
Она подводит меня к бару с напитками.
– Вас сильно беспокоят ваши раны?
– Уже почти все прошло. Я встречаюсь глазами с Глорией. Меня не удивит, если она устроит сцену ревности.
– Мне сказали, вы очень отважный человек, господин Сан-Антонио, – говорит Экзема, глядя мне в глаза.
– Очень мило со стороны тех людей, кто вам это сказал, мадам Окакис.
Грациозно, как индийская танцовщица, она наполняет рюмку ликером. Мы с ней лицом к лицу, и между нами устанавливается электрический контакт.
Вы меня знаете... Не были бы мы сейчас в большой гостиной при скоплении королей, я б завалил ее прямо на ковер без всяких церемоний. Она так хороша, что может взорваться ваш термометр, но все – ни слова больше!
– Мне нужно с вами поговорить, – мило шепчет чаровница, – и срочно!
Надо же, какое совпадение: аналогичное пожелание ваш покорный слуга только что высказал Берю.
– Слушаю вас, – произношу я, вежливо улыбаясь.
– Но не здесь. Приходите лучше в мои апартаменты.
– Когда?
– В четыре часа начнутся соревнования в стрельбе по голубям. Приходите в это время. Я живу на втором этаже, дверь в глубине направо по коридору.
Мне остается лишь хлопать глазами.
– Непременно приду.
Я, должно быть, страшно покраснел, как красный перец, настолько остро мозг пронзила похотливая мысль.
Ла Кавале продолжает терзать свои голосовые связки и чужие уши. На подносах звенят хрустальные бокалы.
Я опустошаю свой.
– Благодарю, мадам, за знакомство с таким великолепным напитком.
Ее взгляд отвечает мне: «Если ты настоящий любитель, мальчик мой, то я могу познакомить тебя с вещами более великолепными».
Скосив глаза в ту сторону, где только что был Берю, я с удовольствием констатирую исчезновение Его Величества Берю-Верзиля Первого, короля обжор.
В свою очередь тоже решаю слинять. Хоть бы малышка Глория не начала за мной слежку. Похоже, вторая половина дня будет очень напряженной, поэтому мне нужна полная свобода действий.
Используя момент, когда все награждают певицу овациями и истошными криками «браво», после того как она разрядила легкие последним оглушительным фа-диез, я перехожу в разряд отсутствующих.