Она смотрела на меня, никак не реагируя.
— Встать!!! — заорал я.
Она немедленно вскочила.
Я тоже поднялся: невежливо сидеть, когда дама стоит. Во всех учебниках хороших манер про это написано.
— У тебя тут жарковато, — мягко произнес я, снимая пиджак.
Затем несколько раз сжал и разжал пальцы, словно пианист, собравшийся сбацать кон-церт-тот-еще Франсиса Лопеса. Когда мои отросточки расслабились, стали гибкими и нежными, я принялся осыпать красотку пощечинами. Мои пальчики трепетали в воздухе, словно осиновые листочки! Шлеп-хлоп по физиономии Марсель-Ребекки — и далее по алфавиту! Я не дал ей времени всплакнуть. Сестрица-двойняшка подключилась к первой руке. И мне не оставалось ничего, кроме как продолжать. Я потерял счет оплеухам. Вошел во вкус. Дзум! Бум! Трах! Хрясть![25] Она вздрагивала, покачивалась, уворачивалась, но смотрела вызывающе.
Когда я закончил раздачу оплеух, можно было подумать, что Ребекку облили купоросом. Поразительно, но она стояла неподвижно и не хныкала.
Наступила тишина, грозная, тягостная. Маленькая чертовка понимала, что заслужила трепку, и лишь удивлялась, что я не отвесил ей по полной программе.
Да только девчонка так легко не отделается! Ну нет! Не выйдет! Я схватил ее грубо, по-солдатски, и рывком сдернул юбку. Раздался треск. Настал момент разделаться с колготками и прочими прибамбасами. Я ухватился всей пятерней и рванул. Прореха спереди, прореха сзади, и бельишко жалкой кучкой валяется на полу. То, что открылось моему взору, считаю своим долгом отметить, было великолепно! Изумительные формы! Бедра прекраснее цветной фотографии Ричарда Никсона! С ума сойти, пассажирский состав сойдет с рельсов! Кожа золотистая, с оттенком охры. Атласная, бархатистая!
Но вы меня знаете? Я не обязан рисовать вам картинки, рискуя навлечь на себя гнев цензуры, бдящей днем и ночью.
А, маленькая плутовка, сейчас я устрою тебе праздник жизни, веселый день рождения. Свечка будет одна, но зато какая! Ты хотела, чтобы я выпил у тебя рюмочку, киска? Думала загнать меня в угол? Посчитала за дурака? Вообразила, что Сан-Антонио покупал мозги в отделе игрушек комиссионной лавки? Строила козни, притворялась недотрогой? Мол, я сегодня не готова, чесноку поела! Ах, ах, ах!..
Прилив вдохновения, внутренний подъем! Эй, голубушка, не брыкайся и не стесняй свободу выражения, мы и без того в плену у желаний. Ты обижаешься? Хочешь остаться сама по себе? Никаких поблажек! Единение полное и несомненное! Установим тесный контакт, неразрывную связь! Забудь о гренадерше Нини, брось ее! Не упусти возможности отправиться в морское путешествие. Вот твой билет, волшебный проездной! Изумительная вольтижировка! Кавалерийская кадриль! Что это творится с малышкой? Она размякла, разнежилась, расчувствовалась. Где ж ты, цыпочка, прошла такую школу? Держу пари, не в классе грубиянки-композиторши! Та не умеет так растрепать локоны! Говоришь, прежде не сталкивалась с тореадором? И с монахом-расстригой? Была паинькой, не шалила? Верится с трудом… Нас ждет чудесное плавание. Жужжит глиссер, мягко плещется волна… Мы в одной лодке. Нас качает и подбрасывает, все выше и сильнее. Сердце словно звонкая трещотка! Сигнальная ракета! Вперед! Нетерпение Христофора Колумба! Страсть Романовых (к яйцам Фаберже)!