— О да! Но только за приличного парня!
— Лучше Бруно не бывает!
— Бруно Маспи?
— Я никогда не любила никого другого…
— И это — после скандала, который он устроил на твоей помолвке? Неужели у тебя совсем нет самолюбия?
— Не появись Бруно так вовремя, я бы сейчас была навеки прикована к Ипполиту!
— Так ведь ты же сама его выбрала!
— Это с горя.
И девушка расплакалась. А ее отец Дьедоннэ сердито осведомился:
— Да сможем мы наконец спокойно поесть?
Этот вопрос тут же навлек на него гнев супруги:
— Ну, конечно! Тебе лишь бы набить брюхо, а остальное неважно, даже судьба родной дочки!
Столь явная клевета и вопиющая несправедливость никак не заслуживали ответа, и Дьедоннэ предпочел промолчать. Оставшись без противника, раздосадованная Перрин снова повернулась к дочери:
— Так, значит, ты хочешь выйти замуж за легавого?
— Да, и ни за кош другого!
Мадам Адоль горестно вздохнула.
— Чего только мне не приходится терпеть по твоей милости!
Пэмпренетта тут же встала на дыбы.
— Да скажи, наконец, что тебе в нем не нравится?
— Хотя бы то, как ты переменилась. Вот уже Бог знает сколько времени ты не принесла в дом ни крохи.
Девушка стыдливо опустила глаза.
— Я решила стать честной.
— Ну, это уж ни в какие ворота не лезет! Давай, скажи прямо, что мы с отцом — прохиндеи! Вот что, Пэмпренетта, ты перестала уважать своих родителей, и это говорит тебе мать! А ты, Дьедоннэ, вместо того чтобы урезонить дочку, продолжаешь молча лопать?
— Ну, коли Пэмпренетте охота подыхать с голоду со своим полицейским, это ее личное дело!
— Мой полицейский недолго будет жить бедно! Когда Бруно арестует Корсиканца, о нем напишут во всех газетах! Поглядите!
— Да все и так ясно! Уж я-то знаю, каков Тони! Законченный подонок! И с ним не так просто справиться!
— Просто или не просто, а Бруно всего несколько минут назад хорошенько отлупил его в «Ветряной мельнице»!
И девушка с величайшим воодушевлением пропела истинную героическую песнь во славу своего Бруно, карающего злоумышленников. Дьедоннэ долго смотрел на нее во все глаза, потом повернулся к жене:
— Этот парень совсем спятил! Ну, можно ли наступать на хвост Салисето? Или Бруно так хочет до срока перебраться на тот свет?
Но Пэмпренетта настолько верила в непобедимость своего героя, что отнюдь не разделяла отцовских опасений.
— Погоди немного… Как только Бруно поймает Эмму Сигулес… или Дораду… Ты ее знаешь, мама?
Перрин поджала губы.
— Я не якшаюсь с подобными тварями! И, по-моему, даже неприлично, чтобы воспитанная девочка вроде тебя упоминала ее имя!
— Говорят, это у Дорады убили инспектора Пишранда… А Эмма — подружка Салисето… Так вот, Бруно изловит Дораду, заставит ее говорить и — клак! — прощай, Тони! Ему наверняка отрубят голову за убийство месье Пишранда и итальянца, и правильно сделают!