* * *
В шесть часов, когда Джейк Графтон садился в метро на станции «Пентагон», Луис Камачо закрыл последнее досье на столе. Безнадежно: двести восемнадцать папок, двести восемнадцать политических назначенцев в Министерстве обороны, включая министров видов вооруженных сил, их заместителей и помощников. Он отобрал восемнадцать дел: заместитель министра обороны по науке и технике, его политические помощники, заместители и помощники министра обороны. И сам министр обороны. Все эти люди занимали свои нынешние посты не менее трех лет. И все равно полная безнадежность.
Никакого намека на то, что один из них – «Минотавр», не содержалось в материалах тайных расследований ФБР, проводившихся перед утверждением назначений в сенате. Все без исключения были столпами высшего общества, они принадлежали к тем, за кого многие матери молили Бога выдать своих дочерей. Все восемнадцать белые, с прекрасным образованием, с видным положением, уважаемые в своем кругу. Некоторые ранее занимали выборные или административные посты. В основном женаты или были женаты. Тринадцать из них закончили престижные университеты «Лиги плюща». Самый популярный в кругу спорт – теннис, на втором месте – гольф. Было среди них и несколько яхтсменов. Каждый обладал собственным, независимым от государства состоянием, в основном доставшимся от предков, но некоторые сумели разбогатеть самостоятельно.
С ума можно сойти. От этих папок прямо веяло богатством, привилегиями, властью. Конечно, за ними водились маленькие грешки. Одного выперли из трех колледжей, и только четвертый он смог закончить. Троих штрафовали за вождение в пьяном виде. У одного внебрачный ребенок. Еще один в молодости бегал по проституткам, другого обвиняли в гомосексуальной связи во время скандального развода. Профессиональный полицейский Камачо понимал, что все это не может быть серьезным компрометирующим материалом.
Он задумчиво разглядывал стопку папок на столе. Еще ни один полицейский не работал всерьез со столь необычной группой подозреваемых. Ни у одного из них нет даже родственников или близких знакомых, заслуживавших глубокой разработки.
Только не эти. У них все преимущества, какие могут дать рождение, богатство или положение в обществе. Он грустно покачал головой.
Если ключ к разгадке «Минотавра» лежит в его прошлом, то до него не докопаться, разве что пустить целую армию агентов – да не с лопатами, а с экскаваторами. Столько сыщиков Камачо не дадут. Больше всего контрразведчика злило ощущение острой нехватки времени. И еще убежденность, что как ни копай, на жилу не нападешь. А не имея чего-то конкретного, как он сможет доказать Олбрайту, что вот этот человек – «Минотавр»? Олбрайт требует, чтобы мотивировка поведения этого человека была ему настолько ясна, что он мог бы изложить ее на бумаге и отправить через «Аквариум» в Кремль. Об этом комитету по разведке следовало подумать еще два года назад.