С радостью и с сожалением ушли мы из соснового бора. С радостью потому что постоянный холодный ветер проморозил нас казалось, насквозь. А с сожалением потому что приятно все-таки жить в чистом сосновом лесу, где нет комаров и мошки.
Да, холодно, совсем неуютно стало в тайге...
Мы спустились еще дальше вниз берегом речки и к концу дня выбрали место для новой стоянки. Спасаясь от промозглого ветра, укрылись в низинке, под защитой лесистого склона сопки. Ветер тут много тише, зато сразу же объявились комарики и мошка с надоедами-мухами. Пока жили в бору, совершенно забыли с них.
Толя после неудач на рыбалке забросил удочки. Что в них толку, если рыба не ловится... Да и червей трудно копать—сил-то мало. Я предложил как-то ему: «Давай попробуем какую-нибудь другую наживку? Жуков или гусениц... Вдруг рыба лучше брать будет»— «Да нет —отмахнулся он от меня, — не будет она жуков и гусениц брать, я знаю...» А сам я не стал пробовать, потому что из меня в принципе рыбак никакой. Тот пескарь, которого я изловил несколько дней назад, был единственной рыбой, пойманной мною в течение жизни.
Здесь, в низинке, Толя не удержался — взял, размотал удочки Минут за десять поймал трех пескарей, а потом, сколько ни сидел,—ни одной поклевки. Очень непоследовательно ведет себя рыба в этих местах Или, может быть, счастье рыбацкое переменчиво.
У нас появилось новое правило: идешь к дому — обязательно прихвати что нибудь для костра. Трудно ходить по лесу и собирать специально дрова. А так, глядишь, незаметно запас набирается.
Интересно, какая в Москве погода?... Так же холодно по ночам? Каждый вечер ждем почти с содроганием: неприятно ложиться спать, точно зная, что не позже чем через час проснешься от холода. И вот ведь как человек устроен — все равно с надеждой ложишься. Вечером, перед тем как улечься, Толя опять повстречался с гадюкой. Везет же ему на встречи с ползучими гадами... Оба проявили благоразумие и поспешили с миром разойтись в разные стороны. Чуть позже, когда стемнело, над нашими головами неожиданно раздался странный, гудящий, с сильным присвистом звук. Подняли головы и увидели трех уток, летевших необыкновенно стремительно. Никогда не думал, что утки могут так быстро летать. И тут же подумалось: может быть, где-то неподалеку большая вода?
В свете костра Толя уселся доделывать ложку. А Леша, по-моему, загрустил что-то сегодня... Уединяется, подолгу молча сидит, глядя на противоположный берег реки. Пытался выяснить, что с ним происходит, но безуспешно. Отвечает: «Да так, ничего». Спрашиваю: «Курить сильно хочется?» Отвечает: «Когда что-то делаешь, нет. Об этом не думаешь. А стоит только сесть и задуматься, невольно мысли о сигаретах приходят в голову». И дальше он развил такую любопытную мысль: «Я вообще склонен считать, что курение как сам процесс нужно человеку как средство общения. В том числе и общения с самим собой». Точка зрения, безусловно заслуживающая внимания. Особенно если учесть, что высказал ее специалист-психолог.