Выходит - не все.
Воронцов, чувствуя, как быстрее забилось сердце, загрузил фотографию и сразу скинул её на "рабочий стол". Выключил Интернет, закурил вторую сигарету. Почему-то нерешительно кликнул ярлычок, открыл фотографию.
Прекрасного качества чёрно-белый снимок занял весь экран, и у Воронцова перехватило дыхание. Как будто открылось окно в давно ушедший мир, в навсегда исчезнувший город.
Площадь Ленина, асфальт покрыт легким снежком. Надо же, тогда был снег? Последние лучи солнца пронзили улицы, оконтурили здания, осветили людей. "Аракеловский" магазин, снятый против солнца, выглядит немного темновато, зато очень чётко. Окна витрин с гирляндами и снежинками, балкончик на углу, закрытый каким-то плакатом. И на самом верху громадный плакат: "С новым 1975 годом!"
Боже как давно это было
Помнит только мутной реки вода. [1]
У магазина полно людей: входят, выходят, спешат. Даже у киоска "Союзпечати" толпится народ. И у другого киоска - через дорогу - тоже несколько человек. Вроде очереди. Что же там продавали? Воду, пирожные? Нет, не вспомнить.
Воронцов набрал воздуха, перевёл взгляд на фигурку, одиноко стоящую сбоку киоска. В глазах запрыгали мушки, заколотилось сердце, побелели пальцы, судорожно сжимающие мышку. Машина времени остановилась, и через 35 лет Воронцов встретился сам с собой. Старомодное пальто, дурацкая кроличья шапка, зато джинсы фирменные - "Levi's", в руках самодельная сумка. Лица не разглядеть, но это он - Лёшка Воронцов. Он! Он даже знает, что в сумке - бутылка "Советского Шампанского" и шоколадка. Правда, Лёша? Ты купил это только что в "Аракеловском". Ты ещё раздумывал, что взять - шампанское или "Шипучку". А насчёт шоколадки сомнений не было - только "Гвардейский", только. Ведь Машка не любит сладкий шоколад!
Алексей Ильич Воронцов оторвал ревматические пальцы от "мышки", нащупал сигарету, щёлкнул зажигалкой. Всё это, не отрываясь от экрана. Да бог мой - какой экран, где? Не было уже никакого экрана - было окно. Окно в прошлое. Оно манило, оно звало, оно пело забытую песню, и Воронцов узнал её. Руки легли на клавиатуру, перед глазами смутно замаячила картинка. Роняя пепел, он свернул фотографию, открыл Word. Почти забытое чувство накрыло Воронцова, выздоравливающие пальцы забегали по клавиатуре, сами находя нужные клавиши. Теперь главное не мешать, не пытаться контролировать. Сейчас, сейчас! Сейчас он всё увидит, уже видит. Вон и Машка идёт. Господи, какое же у неё смешное пальто! И какая же она красивая! Сейчас, сейчас! Сейчас будет всё, всё! Только той дурацкой ссоры не будет. Он может всё, и он не позволит!