– Не удалось Рюмину осуществить свою мечту: стать главарем и повернуть банду с уголовщины на политику, – сказал Панин, встал и пожал Михаилу руку.
Решив прижать ребят к стене и поубавить им спеси, Климов тяжело вздохнул и сказал:
– Все это, конечно, хорошо, начальство даже вас награждать собирается, но мне-то что с того? – открыл лежащую на столе папку и взял первый подвернувшийся листок. – Вот заявление о том, что пятого августа в пьяной ссоре убит гражданин Кирюшин, известный вам под кличкой Свисток. Заявление зарегистрировано, и уже звонили из управления и спрашивали, что предпринято для розыска преступника. Что прикажете делать?
– Я выстрелил в порядке самозащиты, – быстро сказал Лавров.
– Точно, – вмешался Панин. – Могу официально свидетельствовать, что гражданин Лавров говорит в данном случае только правду.
– Разберемся, – угрожающе пробормотал Климов и спрятал “заявление” в стол.
– Правильно, товарищ начальник, разберитесь. Раньше решите этот вопрос принципиально, тем более и заявление у вас есть.
Климов посмотрел на говорившего Панина, не выдержал и вышел из-за стола.
– Да я тебе, постреленок... – начал он, засучивая рукава, перевел взгляд на Лаврова и замолчал.
Лавров сидел, запрокинув голову, и держал у носа какую-то склянку. Глаза у него были закрыты, ноздри раздувались, а на лице было написано блаженство. Климов вспомнил страшные крики наркоманов, когда они мечутся по камере, лишенные своего зелья, на секунду опешил, потом подскочил к Лаврову и залепил ему пощечину. Лавров качнулся, склянка вылетела у него из рук, ударилась об стену и разбилась.
– Опять меня за Кольку бьют, – сказал Лавров, потирая пылающую щеку. – И погибли мои вещественные доказательства, – он вынул из кармана точно такую же склянку и протянул ее Климову.
Климов взял ее, посмотрел на хохочущего Панина и взорвался.
– Объясните мне наконец, что вы вытворяете? Что это такое? – он сунул склянку Лаврову под нос.
– Кокаин, естественно, – сказал Лавров, отстраняясь и протирая платком слезящиеся глаза. – Ну и ручка у вас, Василий Васильевич.
– Кокаин? Так я тебе сейчас совсем башку оторву!
– Это моя выдумка, Василий Васильевич, – быстро проговорил Панин и схватил Климова за рукав.
– Выдумка его, а физиономия моя, – сказал Лавров и, прикрывая лицо платком, вышел из кабинета.
– Все объясню, – Панин театрально взмахнул руками перед лицом недоумевающего Климова. – Трубочки были две: в одной – кокаин, в другой – ваниль. Понимаете? Мишка нюхал ваниль, а когда у него просили нюхнуть, давал настоящий кокаин.