И там был дом со стенами из беленой глины, с кривыми стропилами и крышей из желтой соломы. Внезапно он оказался внутри. Перед ним стоял стол. А сам он ростом чуть выше этого стола. А на столе – горы всяческой еды, все самые любимые его блюда.
И еще на столе лежали игрушки, и среди них – космический корабль на пусковой площадке. Устанавливаете звездолет, до отказа оттягиваете маленькую рукоятку и нажимаете кнопку “пуск”. Серебряной птицей помчится вдаль ваш космический корабль.
Добрый великан – его отец – говорит:
– С днем рождения, сынок.
И злая ведьма – его мать – вторит:
– С днем рождения, дорогой.
В тот же миг он снова оказывается в прозрачном цилиндре, и снова седой иней сковывает его губы так, что он не может ни плакать, ни смеяться.
И вокруг только страх, холод и пустота.
Вот она. Вселенная – огромный шар пустоты, пронизанный горящими иглами звезд, полный всеобъемлющей иллюзии движения и покоя, смысла и бессмысленности…
Он никогда не подозревал, что тишина может быть такой глубокой, ночь – такой черной, а звездный свет – таким холодным.
Вселенная растаяла…
Теперь перед ним был город, в городе – ресторан, а в ресторане – один из представителей вида двуногих, прямоходящих смеющихся млекопитающих. Ее волосы – как поля колосящейся ржи, цвет которых он запомнил с детства. Ее глаза – голубые, как небо его детства. Ее губы и голос прекрасны, и равного им в его детстве нет ничего. Но самое главное – от нее исходит тепло. В ней – радость лета, и обещание обильного урожая.
Она говорит:
– Так значит, целого мира тебе недостаточно?
Это вопрос, ответ на который она уже знает.
Он улыбается в ответ:
– Одной тебя – достаточно, но весь мир – слишком мал.
– Последний вопрос, – она крутит в руке бокал, – последний, классический вопрос, и мы забудем все, кроме этой ночи… Все-таки, зачем ты летишь к звездам?
Он все еще улыбается, но улыбка эта чисто машинальная. Он не знает ответа.
– Классический ответ, – спокойно говорит он. – Потому, что они есть.
– Но Луна тоже есть. И планеты Разве этого мало?
– И на Луне, и на планетах люди уже побывали, – терпеливо объясняет он. – Потому их и недостаточно.
– Мне кажется, я могла бы сделать тебя счастливым, – шепчет она.
Он берет ее за руку.
– Я в этом уверен.
– У нас могли бы быть дети. Разве ты не хочешь иметь детей?
– Я бы очень хотел иметь от тебя детей.
– Ну так в чем же дело? Все в твоих руках.
– Любимая… Любимая моя… Вся беда в том, что мне нужно что-то еще…
Она не понимает. Она смотрит на него в изумлении.
– Что еще? Что может значить больше, чем счастье, любовь, дети?