После короткого просветления сознание Макса ушло еще глубже в обитаемый им мир. Он уже почти не говорил и лишь иногда всхлипывал. Таяло и его тело, теряя в весе фунт за фунтом.
Врачи твердили о каких-то бляшках и узелках, о структурных изменениях в мозге; страдающих от болезни Альцгеймера, о нетипичных видах белков – тау-протеинах, Б-амилоидах, П-веществе. Люк ничего не понимал в этих терминах, звучащих как описание какого-то сложного фокуса.
Он знал, что Роксана заходила сюда попрощаться и сейчас находилась в холле, где следила за тем, как Нат собирает чемодан для недельной поездки в Вашингтон. Сейчас, когда ему предсттояла возможность побыть с Максом, он не знал, как этой возможностью распорядиться.
– Жаль, что ты с нами не едешь, – Люк продолжал смотреть через стекло. Тяжело было смотреть на Макса, на этот отсутствующий взгляд, на скрюченные пальцы, которые работали, работали, работали, словно перебирали монеты. – Я чувствовал бы себя лучше, если бы разрабатывал план вместе с тобой. Думаю, тебе понравилось бы это действо. В нем и эмоции, и вкус. Все в нем есть. Я отработал каждую деталь. – представив себе голос своего учителя, Люк позволил себе улыбнуться. – Знаю, знаю, что ты скажешь просчитай все шансы, а потом готовься к неожиданностям. Но я отплачу этой сволочи за те пять лет, что он отобрал у меня, Макс, и у всех нас. И я достану тебе камень, положу его прямо тебе в руки. Если и есть в нем магическая сила, то ты ее и откроешь.
Люк не ожидал ответа, но заставил себя нагнуться и посмотреть в глаза, которые когда-то заставили его выйти на сцену, испытать судьбу, рискнуть. Они были темными, как всегда, но сила ушла из них.
– Я хочу, чтобы ты знал, что я позабочусь о Роксане и о Нате. И о Лили, о Мышке, о Леклерке. Рокс рассердилась бы, если бы услышала сейчас мои слова; она очень хорошо обо всем заботится. Но ей больше не нужно делать это в одиночку. Нат зовет меня папой. Я и не знал, что это может так много значить для меня. – мягким движением он положил свою руку на искривленную неугомонную руку старика. – Папа. Ни разу я тебя так не назвал. Но ты мой отец. – Люк наклонился и поцеловал шершавую щеку. – Я люблю тебя, папа.
Ответа не последовало. Люк поднялся с места и пошел искать своего сына.
А Макс все смотрел и смотрел через стекло, не отводя глаз даже тогда, когда слезы медленно покатилась по щеке, которую только что поцеловал Люк.
Джейк ввел очередное сочетание игровых символов в свой портативный компьютер и издал радостный возглас.
– Что я тебе говорил. Нет, ну что я тебе говорил, Мышка? Всегда ведь есть запасной ход.