— Вера, ты обручилась с Борисом Ивановичем?
Она не могла удержаться высказать удивление и разочарование. Не ожидая ответа, она расцеловала Веру, чуть не потеряв самообладания. Все по очереди проходили вперед, чтобы принести поздравления родителям и молодым. А что Любочка в это время?… К счастью, все взгляды были обращены в одну сторону и никому не приходило в голову взглянуть на нее. Нервные срывы и обмороки при сильных переживаниях были ей несвойственны. С давних времен она была приучена не выходить из себя, владеть своими чувствами и уметь их скрывать. Но то, что произошло сегодня, было выше ее сил. Как удар дубиной восприняла она объявление Марии Дмитриевны. Кровь прилила к голове…
Ее обескровленное лицо делало ее похожей на призрак. Дыхание грозило вот-вот остановиться. Она думала, что умирает. Кризис, однако, длился недолго. И тут у нее словно пелена спала с глаз. Она поняла, что над ней издевались, что Борис использовал ее как инструмент для достижения своей цели. Она помогла разрушить счастье Веры и этим похоронила свои надежды, потеряла их навеки. Ее охватили ярость, отчаяние, желание отомстить. Она была уже готова крикнуть Вере: «Остановись! Это все ложь и обман. Не связывай себя с недостойным человеком, пока не поздно, чтобы потом не пришлось снимать с себя оковы!» Но тут заново проснулась ее несчастная любовь к Борису, и она взяла верх над всеми чувствами. Вернулся рассудок, и эти слова произнесены не были, остались в ней. «Разве это поможет? — сказал ей внутренний голос-искуситель. — Заклеймить Бориса как вора и обманщика? Соперницу у него ты вырвешь, но и с ним навсегда расстанешься. Никогда его отец не даст согласие на твой брак с Борисом… Никогда не простит твоего предательства!» Она укротила в себе бурю. Тихо приблизившись к Вере, обняла ее и сказала:
— Я желаю тебе счастья. Поздравляю со столь быстрой помолвкой.
— Ты не одобряешь, — прошептала Вера, — что я так быстро приняла твой совет?
Не отвечая ни слова, Любочка повернулась и тихо оттолкнула поданную ей Борисом правую руку. Только взгляд, брошенный на него, выдал ее состояние. Но прежде чем уйти, она сказала ему быстро и еле слышно:
— Завтра рано утром в шесть часов в известной тебе церкви я должна поговорить с тобой.
Это прозвучало как приказ, исключающий возражение. Незаметным кивком Борис дал понять, что он согласен.
До сих пор все шло гладко, и он больше не сомневался, что ему удастся убедить любящую его Любочку в своей невиновности. Разрыв с ней, из-за ее участия в деле, должен быть предотвращен любой ценой. Ему и на самом деле было жаль девушку из-за ее сегодняшних переживаний. Он был готов выполнить любое ее требование. Вот только жениться на ней он не хотел и не мог. Если она удовлетворится его любовью, то за этим дело, конечно, не станет.