То, как он перескакивал с камня на камень, уверенность, с которой он определял, в какую лужу можно вступить, а в какую нет, из-за опасности набрать в калоши воду, говорило о большом опыте в преодолении этих препятствий. Когда он уже почти пересек площадь, на пути случилась неожиданная встреча. Его зонт столкнулся с зонтом господина, шедшего ему навстречу. Оба зонта одновременно приподнялись, и два пешехода с удивлением посмотрели друг другу в глаза.
Чиновник первым узнал стоящего перед ним господина. С большим почтением, не обращая внимания на сильный дождь, он снял шляпу.
— Редкая честь, господин Дьяков, — сказал он, отвешивая подобострастные поклоны, — которую вы оказываете Ярославлю своим посещением, а для меня особенная радость лицезреть вас.
— Я сразу не узнал вас, Семен Степанович, — отвечал Дьяков, — так как давно уже не бывал в городе. Знаете ли, управление хозяйством отнимает у меня все время. Впрочем, удачно, что я вас встретил. Хотелось бы узнать у вас, могу ли я сейчас поговорить с губернатором.
— Они, конечно, дома. Но я возьму на себя смелость дать вам совет. Если у вас дела к их превосходительству, то лучше к ним сегодня не ходить.
При этих торопливо сказанных словах Семен Степанович Чебышев понизил голос до шепота и боязливо огляделся по сторонам.
— Итак, чиновный люд от страха трясется. Что же испортило настроение нашему всемогущему губернатору? Уж не фельдъегерь ли из Петербурга или…
— Да нет, Илья Гаврилович, от этого Бог уберег… Как вы есть мой благодетель и покровитель, могу вам сказать. В эту ночь в губернаторском доме большая игра была, до восьми утра.
Семен Степанович снова пугливо огляделся.
— Превосходительство проиграли большую сумму, мне мой друг Василий, камердинер, сказал. Губернатор встали с постели час тому назад и уж очень в свирепом настроении.
— Так, так. Все старые дела, — сказал, ухмыляясь Илья Гаврилович. — Я вам за сообщение очень благодарен. Да, конечно, у меня дела, которые надо обсудить с его превосходительством. Лучше пойду к нему завтра… Я ведь в Ярославль на несколько дней.
Чиновник отвесил низкий поклон и издал вежливый смешок, будучи доволен своим сообщением.
— Но не скажете ли мне, Семен Степанович, — продолжал Дьяков, — куда это вы в этот час путь держите. Ведь вы еще должны сидеть за бумагами… Уж не любовное ли свидание?
Эта покровительственная шутка вызвала ухмылку на тощем лице Чебышева.
— Я приглашен на небольшое чаепитие у Федора Васильевича и…
— У Федора Васильевича Карцова? — с удивлением перебил его Дьяков.
— У него самого.