— Голубка моя, откуда у тебя это скверное настроение? Что, опять овладел тобой дьявол ревности?
Он заставил себя рассмеяться. А Любочка не могла так быстро измениться и продолжала испытующе смотреть на него.
— Ах, Борис, — сказала она в наплыве чувств мягким и покаянным тоном, — ты знаешь, как безгранично я люблю тебя. Эта любовь — мое сокровище. Можешь ты понять, что я дрожу из-за него. Я постоянно боюсь его потерять. Любишь ли ты меня, как прежде?
— А ты сомневаешься, Любочка?
— Вопрос это не ответ. Скажи, что ты по-прежнему любишь меня.
— Так оно и есть. Эх ты, Фома неверующий!
— Этим ты успокаиваешь мое сердце. Но, прошу тебя, не будь так любезен с дамами, особенно с Дарьей Алексеевной. Мне кажется, что ты к ней неравнодушен.
При этом имени глаза Любочки снова заметали молнии. Ее миролюбивое настроение, которого добился Борис, снова было расстроено подозрением. Терпение Бориса готово было лопнуть.
— Не пугай себя призраками, моя радость, — сказал он ласково. — Как ты можешь допустить, что я обращаю внимание на жену чиновника? Если я и уделяю ей внимание, то только для того, чтобы отвести подозрение от тебя. Из-за твоей неосторожности здесь уже ходят слухи.
— Мне совершенно безразлично, что думают обо мне люди, — пылко ответила Любочка. — Но я не хочу, чтобы ты ухаживал за этой вульгарной мерзкой Дарьей.
— Успокойся, дорогая. Ты горячишься напрасно. Твои предположения ложны, а опасения ни на чем не основаны. Оставим эти мрачные мысли и пойдем со мной в зал. Там идут последние приготовления к сегодняшнему театральному представлению.
Любочка пошла за ним и вдруг, остановившись, спросила:
— Ты меня только что искал. Зачем?
— Хорошо, что ты мне об этом напомнила. Я почти забыл. Хочу обсудить с тобой одну мысль, которая сегодня пришла мне в голову.
— Надеюсь, хорошая и приятная мысль. О ком это?
— Конечно, о тебе.
— Ну, скажи быстрее, что ты придумал?
— Помнишь ли ты Илью Гавриловича, с которым мы познакомились в Ярославле вскоре после приезда?
— Если ты говоришь о богатом Дьякове, который, как крестьянин, привязан к своей земле, то я его хорошо помню. Что общего между ним и твоей хорошей мыслью?
— Немного потерпи. Этот богатый Дьяков был у меня по делам этим утром. Он — красивый и очень приятный мужчина. Во время нашего разговора я к нему внимательно присмотрелся, и меня внезапно осенила мысль…
Он осекся.
— Ну?
— Что Илья Гаврилович был бы очень подходящим кандидатом тебе в мужья. Как ты считаешь?
Любочка удивленно, широко раскрытыми глазами уставилась на него, как будто не поняла. Наступила тишина, предвестник бури. Она спросила глухим голосом: